Эн­ни Прул - Корабельные новости

— Ты пра­ва, те­туш­ка. И мне очень жаль, что те­бе при­шлось са­мой за­ни­мать­ся по­ис­ка­ми. — Он уже был здесь, и у не­го не бы­ло пу­ти на­зад.

— В об­щем, я ни­че­го не на­шла. Есть ма­лень­кая тем­ная ком­нат­ка у мис­сис Спек. Пра­ви­тель­ст­во ве­ле­ло ей по­ме­нять бе­лье и по­ве­сить вы­вес­ку о вклю­че­нии зав­тра­ка в об­слу­жи­ва­ние. Там ху­же, чем в этой ды­ре, но де­шев­ле. Но там толь­ко од­на ком­на­та на од­но­го че­ло­ве­ка. По­хо­же, в Якор­ной Ла­пе пло­хо с жиль­ем. В этом мес­те на­чал­ся на­стоя­щий бум. — Ее фра­зы зву­ча­ли все бы­ст­рее, буд­то пы­та­ясь уг­нать­ся за по­сту­ки­ва­ни­ем спиц.

— И, как я уже го­во­ри­ла, нам нуж­на лод­ка. Бух­ту мож­но пе­ре­плыть за пол­ча­са. Глу­по тра­тить день­ги на арен­ду жи­лья, ко­гда у нас есть ста­рин­ный се­мей­ный дом, ко­то­рый все­го лишь нуж­но по­чи­нить. Я раз­го­ва­ри­ва­ла се­го­дня с плот­ни­ком. Ден­нис Баг­гит, жи­вет в Якор­ной Ла­пе. Ему сей­час осо­бен­но не­чем за­нять­ся. Го­во­рит, что мо­жет на­чать ра­бо­ту в лю­бое вре­мя. Его же­на зав­тра при­смот­рит за де­воч­ка­ми, а я по­еду по­ка­зы­вать Ден­ни­су дом. Под­счи­та­ем, сколь­ко все бу­дет сто­ить, по­смот­рим, что нуж­но в пер­вую оче­редь. Его же­на, Би­ти, по­ду­мы­ва­ет о том, что­бы от­крыть дет­ский сад на до­му. Это са­мые луч­шие но­во­сти с то­го дня, как мы сю­да прие­ха­ли. Эти две осо­бы, — она кив­ну­ла в сто­ро­ну де­во­чек, — мо­гут стать ее пер­вы­ми и луч­ши­ми кли­ент­ка­ми.

Бан­ни пну­ла сте­ну и за­хны­ка­ла.

Ку­ойл рас­слы­шал од­но лишь сло­во: «лод­ка».

— Те­туш­ка, я ни­че­го не знаю о лод­ках. Они до­ро­гие. Они не­удоб­ные. Они опас­ны. Нам по­на­до­бит­ся при­чал или что-ни­будь в этом ро­де. Я не хо­чу лод­ку.

— Точ­нее ска­зать, ты ее бо­ишь­ся. Это не страш­но. Ес­ли ты го­тов жить здесь, пла­тя по сто с лиш­ним дол­ла­ров за ночь. Это, кста­ти, рав­но­силь­но двум дням ра­бо­ты плот­ни­ка. — У нее го­ре­ли гла­за.

Ку­ойл стал на­жи­мать кноп­ки на те­ле­ви­зо­ре, за­быв о том, что тот не ра­бо­та­ет.

— Па­па, он не вклю­ча­ет­ся, — всхли­пы­ва­ла Сан­шайн.

— Не­на­ви­жу это ме­сто, — ска­за­ла Бан­ни, пи­ная сте­ну по­но­шен­ны­ми бо­тин­ка­ми. — Я хо­чу пла­вать на лод­ке. Я хо­чу по­чи­нить тот зе­ле­ный дом, где ро­ли­лась те­туш­ка и жить в соб­ст­вен­ной ком­на­те. Я обе­щаю, что бу­ду под­ме­тать пол, толь­ко да­вай по­едем ту­да, па­поч­ка. Я все бу­ду де­лать.

— Да­вай­те пой­дем на ужин, — про­бор­мо­тал Ку­ойл. — Мне сей­час не до это­го.

— Сто­ло­вая се­го­дня за­кры­та. Там про­хо­дит ужин для чем­пио­нов по кер­лин­гу. Они при­го­то­ви­ли по­хлеб­ку из мо­ре­про­дук­тов, но нам нуж­но бу­дет схо­дить за ней, и есть тут, в ком­на­те.

— Я хо­чу мя­са, — ска­за­ла Бан­ни. — Я хо­чу мяс­ную по­хлеб­ку.

— Вот не­за­да­ча, — же­ст­ко ска­за­ла те­туш­ка. — Его нет в ме­ню. — Про се­бя же она до­ба­ви­ла: «Ешь ры­бу или ум­ри».

Терт Кард в крас­ной ру­баш­ке и бе­лом гал­сту­ке раз­го­ва­ри­вал по те­ле­фо­ну. Бил­ли Прит­ти был на дру­гой ли­нии. Бил­ли сме­ял­ся, да­вясь тем­ны­ми ре­че­ния­ми, ко­то­рых Ку­ойл не по­ни­мал. Ка­за­лось, он го­во­рил на дру­гом язы­ке. Ба­ра­ба­нил дождь, ри­суя пунк­ти­ры на во­де. В уг­лу за­вы­ва­ла га­зо­вая го­рел­ка.

Ку­ойл по­смот­рел на На­тби­ма.

— Че­ло­век по име­ни Ден­нис Баг­гит име­ет ка­кое-ни­будь от­но­ше­ние к Дже­ку? Плот­ник? Те­туш­ка до­го­во­ри­лась с ним, что­бы он на­чал ре­монт в на­шем ста­ром до­ме. Нам с ним на­до что-то де­лать. Мы не мо­жем боль­ше жить в этом про­кля­том мо­те­ле. До­ро­га до мы­са от­вра­ти­тель­ная, а в Якор­ной Ла­пе нет жи­лья вна­ем. Я не знаю, что нам де­лать. Я ско­рее вер­нусь об­рат­но в Шта­ты, чем ку­п­лю лод­ку.

На­тбим при­от­крыл рот и под­нял вверх обе ру­ки в жес­те при­твор­но­го ужа­са.

— Те­бе не нра­вят­ся лод­ки? Зна­ешь, они бы­ва­ют ино­гда да­же за­бав­ны. И очень прак­тич­ны для мест, в ко­то­рых од­но сплош­ное по­бе­ре­жье и очень ма­ло до­рог. Я имен­но так тут и ока­зал­ся. Из-за мо­ей лод­ки. «Во­ро­гов». Я так ее на­звал, по­то­му что она но­ро­ви­ста, са­мую ма­лость. — Та­кая бы­ла у На­тби­ма ма­не­ра го­во­рить. Он тол­кал те­ат­ра­ли­зо­ван­ные ре­чи, как аги­та­тор пе­ред вы­бо­ра­ми. Сна­ча­ла они ка­за­лись важ­ны­ми, но на сле­дую­щее ут­ро за­бы­ва­лись, и ора­то­ру при­хо­дит­ся ехать в дру­гое ме­сто.

Блок­нот Ку­ой­ла опи­рал­ся на чай­ную круж­ку. В пи­шу­щей ма­шин­ке стоя­ла не­за­кон­чен­ная ста­тья о столк­но­ве­нии гру­зо­ви­ков. У всех ос­таль­ных в офи­се бы­ли ком­пь­ю­те­ры.