Виктор Дан - ИВЦ - жаркое лето 81-го

– Заполняйте анкету.

Виталий заполнил регистрационную карту и подал администратору вместе с паспортом.

– Не поняла! Откуда вы приехали?

– Из Харькова.

– Мы местных не принимаем, разве вы не знаете!

– Для меня это новость. Почему?

– Есть указание!

– А если у меня дом сгорел или наводнение.

– Тогда будет разрешение горсовета. Что у вас случилось?

– Жена выгнала!

– Смеетесь?!

– Мне не до смеха. Могу дать номер телефона, позвоните жене. Она подтвердит, как час назад сказала, чтобы я убирался из дому. К теще я не хочу и на вокзал тоже.

– Вижу вы трезвый. А где вы работаете?

– На «ящике». Пропуска мы не носим, но командировочное удостоверение могу показать. На прошлой неделе был в местной командировке, еще не сдал отчет.

– Хорошо, я вам верю. Сколько суток оформлять?

– Пока на сутки, а там посмотрим. Наши с женой ссоры больше трех дней не длятся. Так было до сих пор, на этот раз не знаю…

– Желаю вам поскорее помириться!

– Спасибо! У вас есть буфет?

– На втором этаже, работает до двадцати трех часов.

Виталий выпил бутылку кефира с булкой, принял душ и залез в постель.

Сон не шел. Хорошо, подумал он, что были деньги. В первые месяцы их брака он отдавал всю зарплату жене, как это делал его отец, да и тесть тоже. Для Альбины это был принцип. Она иногда говорила полушутя: «Если у мужчины в карманах пусто, то он женщинам не нужен и друзьям тоже». Таким способом она оберегала мужа. Он не курил, не пил пиво, но любил потолкаться возле прилавков букинистических магазинов. Собирал мемуары и популярные работы известных ученых: отечественных и заграничных. Вскоре необходимость просить у Альбины деньги на каждую книгу или другую мелочь стала тяготить Виталия.

Он нашел решение. Основную зарплату и квартальную премию отдавал полностью. А все внеплановые премии оставлял в виде карманных денег. Такие премии платили не регулярно, но в среднем рублей тридцать-сорок в месяц получалось: за квартальный отчет, внедрение новой техники, срочные сверхплановые работы, победу в социалистическом соревновании, обучение, руководство практикой и дипломными работами студентов.

Сегодня у него в кармане было более сорока рублей. За эти деньги он мог прожить в гостинице две недели, а там видно будет.

Еще в младших классах Виталий обнаружил у себя способности взглянуть на ситуацию с общих позиций, а также к сложному логическому анализу. Он мог сразу же за учителем математики повторить вывод формулы или доказательство геометрической теоремы. В школьном задачнике математики не было такого задания, которое он не мог выполнить. В четвертом классе классный руководитель направил его представителем в ученический комитет. На заседании Виталий произнес пространную речь на тему самоуправления школьников. Это дало повод старшеклассникам предложить его кандидатуру на должность председателя. Так одиннадцатилетний мальчик возглавил ученический комитет школы, все члены которого были старше его.

Только в седьмом классе он был переизбран по настойчивому требованию заместителя директора школы по учебной части. Дело было так. Завуч, высокий, красивый и властный мужчина, любимец старшеклассниц и учительниц, предложил на демонстрацию по случаю Октябрьской революции выставить колонну школьников, переодетых красноармейцами. Списанную форму и сапоги он обещал достать в воинской части, винтовки системы Мосина образца 1903 года были в достаточном количестве в военном классе школы.

Виталий выступил против инициативы завуча в ироничной форме:

– Представляю этот бродячий цирк: толпа в обносках не по росту и винтовками непомерной длины. Разве недостаточно традиционных лозунгов и портретов, красных повязок и бантов? Ищите добровольцев, я, например, ни за что не надену чужие разношенные сапоги.

– Вечно ты со своими возражениями. Обойдемся без тебя, – возмущению завуча не было предела.

Однако добровольцев он не нашел. Фраза о бродячем цирке стала достоянием всех учеников в школе.

Однажды он выступил на отчетно-выборном комсомольском собрании «Гипромеза» с анализом работы их организации. После речи его почти единогласно избрали секретарем комсомольского комитета института. Ему стоило большого труда убедить молодых коллег оставить его на должности редактора стенгазеты, с которой он всегда сотрудничал, если не корреспондентом, то карикатуристом.