Моника Талмер - Мириал. В моём мире я буду Богом

Здесь, в маленькой убогой квартирке, обещанный мне рай казался совершенно нереальным. Не верилось как-то, что такая девчонка, как Элли, может всерьёз воспринять актёра-неудачника, живущего у своей подружки, который не в состоянии хоть куда-нибудь пристроить своё обаяние. Она, в отличии от меня, и в самом деле кое-что из себя представляла, и это сразу бросалось в глаза. Её спокойствие, уверенность в себе, то, как свободно и легко она себя чувствовала всегда и со всеми, говорило об удивительной внутренней гармонии и завершении какого-то важного процесса в жизни, который позволил ей уважать себя и дал ей в награду невероятную любовь к жизни, которую она излучала каждой клеточкой своего тела. Если она уж так сильно её любила, значит, видимо, было, за что.

Теперь я тоже любил жизнь, почти так же сильно, как она. Теперь мне тоже было, за что — за то, что в ней была Элли.

После Хемингуэя пришла очередь Цвейга. Его новеллы произвели на меня неизгладимое впечатление: как раз в том состоянии влюблённости, в котором я находился, я сумел почувствовать всю сложность и всю великую грусть мира, сосредоточенных в сердце человека, посвящённого в тайну мироздания. Этой тайной являлась любовь, потому что душа во власти этого чувства становилась ключиком, открывающим дверь в сокровищницу великих истин.

В эти дни я даже не пытался произносить слово «Мириал», пока я не перечитал всех книг и не высидел в парке все свои возможные фантазии. Тонита совершенно не присутствовала в моей жизни, но это, казалось, её не очень огорчало. Она вполне довольствовалась ролью домохозяйки — её, по-видимому, радовало то, что я по-прежнему был рядом, и никто не собирался меня у неё отнимать. Ей было, по большому счёту, всё равно — прославлюсь я или нет, и если она и предпринимала какие-то попытки устроить мою карьеру, то это было, скорее, потому, что она всё равно чувствовала их бесполезность. Никому ненужный Гэл уж совершенно точно принадлежал ей одной. Она даже не догадывалась, бедняжка, как далеко я собирался от неё убежать и как упорно готовил для этого почву.

Наконец, все книги были прочитаны, и я стал подумывать о возвращении. Но что-то меня останавливало, как будто какой-то процесс внутри был незавершён. Я находился на какой-то своей волне и качался на ней туда-сюда, испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие. Меня охватила какая-то апатия, я мог часами лежать на диване и ни о чём не думать, так хорошо было мне в том вакууме, который внезапно образовался внутри. Я нравился сам себе, и сознательно оттягивал момент, когда придётся двигаться дальше, мне было вполне достаточно такого возвышенного самосозерцания. Ничего подобного раньше я не испытывал, и поэтому наслаждался новизной. Раньше я и не предполагал, что наедине с собой может быть так интересно.

Но мистер Джек дёрнул меня довольно быстро, не дав утонуть в океане непонятного блаженства. Действительно, ещё чуть-чуть — и у меня бы отпала даже необходимость в Элли, так далеко я зашёл. Поэтому, когда в один прекрасный день я проснулся в Мириале, мне понадобилось некоторое время, чтобы приспособиться к присутствию людей и к необходимости общения.

Я вернулся к своим обязанностям с неохотой. Мне уже надоедало быть мальчиком на побегушках и заниматься всякой непонятной ерундой, как верно подметил Керт Хорбл. Однако мистер Джек снова нагрузил меня какими-то мелкими делишками, и мне пришлось подчиниться.

В ресторане, проверяя отчёты управляющего, я заметил Алекса, обедавшего в одиночестве. Я кивнул ему, и он жестом пригласил меня присоединиться.

— До чёртиков надоело одиночество, -пожаловался он, когда я подошёл и сел напротив.-Хорошо, что можно выйти и запросто переброситься с кем-то парой фраз.

Я улыбнулся. Алекс запивал свой обед апельсиновым соком, что было на него совершенно непохоже.

— Бросаешь пить?-Осведомился я.

— А разве я пил?-Удивился Алекс.-По-моему, нет.

Я не нашёлся, что ответить.

— Я абсолютно равнодушен к алкоголю, -продолжал Алекс, -а если раньше я и позволял себе стаканчик виски, значит, со мной было что-то не так.

— Сейчас всё в порядке?-Осведомился я.

— О, да, -оскалился Алекс. -Всё как нельзя лучше.

Что— то новое появилось в его улыбке, как-то непривычно блестели его глаза. Я сказал себе, что просто ещё не видел Алекса трезвым, и вполне вероятно, что он ведёт себя иначе, чем после нескольких порций виски. Меня так и подмывало спросить его, куда же исчез Керт, но я надеялся, что Алекс сам заговорит об этом. Но он молча поглощал обед, изредка улыбаясь своим мыслям. Его мрачное настроение развеялось без следа, и во всём его облике проступала какая-то надменность. Я почувствовал себя неловко, и стал искать повод, чтобы удалиться.