Жаклин Митчард - Поворот судьбы

— Ты знаешь, почему он с тобой вообще говорит, Кошка? Да потому, что он волнуется только о том, чтобы не платить на тебя алименты. Спроси дедушку! Лео будет кормить тебя какой-нибудь дешевой дрянью, сэкономит на твоем обучении, и ему придется меньше работать, о чем он только и мечтает! Ты думаешь, он тебя любит? Ты видела, с каким лицом он нас встретил, когда его шлюха открыла нам дверь? На его лице я не заметил приятного удивления. Он смотрел на нас так, будто мы достали его уже тем, что, оказывается, до сих пор существуем.

— Гейб, прекрати, — сказала бабушка.

— Но он нас любит, Гейб, что бы ты ни говорил, — с чувством произнесла Каролина. — Он бы и Аврору взял, но мама ведь ему не позволит. Она говорит, что Аврора очень маленькая. От меня все равно никакой пользы. Школа мне надоела. Джой будет меня учить всему, что знает сама: как готовить джем, как прясть, познакомит с детьми и отведет на собрание квакеров.

— Квакеров? — удивился дедушка.

— Ну, Джой и папа не стали квакерами, но они с ними общаются. Эти люди такие милые. Выступают против войн, у них там пятнадцать ребят моего возраста. Они живут неподалеку. Собираются вместе. Там не надо молиться, просто они думают.

— А наушники туда можно брать? И потом, как же ты оставишь Маллори и Джастин? А Райана? — У меня к горлу подкатывала тошнота.

Я с ужасом думал о том, что это может значить: мама потеряет не только мужа, но и дочь. И самое ужасное, — я тогда застряну здесь, в этом болоте, на всю оставшуюся жизнь.

— Райан в далеком прошлом, Гейб, — ответила Каролина. — И потом, это же не значит, что я не увижусь с тобой никогда. Я могу приезжать погостить.

— Но дело в том, что я больше не захочу, ни видеть тебя, ни разговаривать с тобой.

— Хорошо, — с расстановкой произнесла Каролина, и я понял, что она готовится нанести мне сокрушительный удар. — Больше не разговаривай со мной, больше не думай обо мне, больше не считай меня своей сестрой. Желаю провести тебе остаток дней, меняя маме памперсы. Псих!

— Каролина, пусть тебя Бог простит! — воскликнула бабушка, схватившись за сердце. — Гейб не меняет твоей матери памперсы, потому что они ей вообще не нужны.

— Ну, ты делаешь это, какая разница. Или что вы там ей вставляете, чтобы она могла ходить в туалет. Я же видела вас на прошлой неделе. Я больше никого не могу привести в дом. Мои друзья подумают, что здесь рак или у нее болезнь Альцгеймера…

— А если бы так? Ты бы отвернулась от родной матери? — повысил голос дедушка.

— Дедушка, я люблю маму. Но ту, которая у меня была раньше. Она не просто больна, она все время срывает свой гнев на Авроре. Она в депрессии, она все время то занята своими разговорами, то заставляет меня что-то делать. Каролина! Сделай это! Если я захочу стать сиделкой, я ею стану. Я не собираюсь жить с такой мамой, да еще с ее подругой лесбиянкой. Я хочу жить в нормальной семье…

— О, тогда тебе надо к папе, конечно. Живи с ним, с Джой, с Пасхой и с остальными ее сестричками. Как их там, Древесная Жаба? Подсолнечник? Вполне нормальная семья.

— Все равно это лучше, чем здесь! Где угодно лучше, чем здесь! Никто из нас не заметил, что мама стоит в дверях. Она держала за руку Рори. На ее лице застыла растерянная улыбка.

— Кейси отправилась к маме, — проговорила она. — Сколько можно лишать ее общения с семьей, только оттого что у меня очередной кризис? Но я думаю, что на этот раз все пройдет. Как странно… Чтобы расстаться, надо вместе прийти в суд, и твой брак на глазах превращается в месиво. Все надо поделить. Тебе этот кусок, а тебе и этого хватит. И никто не думает, что ты превращаешь в месиво свою жизнь. Снова надо подписывать бумаги, как раньше, когда брак только заключался. Я, Джулиана, обещаю быть твоей навсегда, Лео. В присутствии этих свидетелей. — Лицо мамы сморщилось, как у Аори, когда та собиралась плакать, и вдруг по ее щекам хлынули потоки черных слез, которые она размазывала по лицу, отчего выглядела еще хуже. — Мне пришлось отдать Лео, но он только спросил: «Почему ты такая грустная, Джулиана? Ты ведь получила то, что хотела?», а я ответила: «Нет, Лео, дорогой, это ты получил, что хотел». Он меня слегка обнял и похлопал по спине. Папа, Хана, как он мог оставить меня? Как он мог уйти?

Каролина встала и постаралась проскользнуть мимо мамы, но та ее перехватила:

— Не сердись, Каролина. Моя золотая принцесса. Моя красавица. Он так любит тебя. Он и Гейба любит. Я знаю. Все будет хорошо. Я слышала, что ты говорила. Но ты напрасно так расстраиваешься. Мама придумает, как нам быть дальше. Мама все исправит. Мы еще с тобой будем веселиться…