Андрей Остроумов - Дуди Дуби Ду

— Король Иордании Хусейн, — словно предугадывая мысли Арсения, прокомментировал Леопольд и открыл сейф. — Да ты присаживайся, расслабься.

Арсений присел на стул в торце длинного полированного стола, перпендикулярно примыкавшего к дубовому сталинскому раритету, медленно вдохнул и, задержав, насколько смог, дыхание, так же медленно выдохнул через нос.

— Молодец, соображаешь, — улыбнувшись, сказал Леопольд. — Еще раз: извини меня, пожалуйста, что протаранил тебя, просто я был в другом месте и тебя не углядел вовремя.

— Как это в другом месте? — не понял Арсений.

— Ну, — замялся Леопольд, — не в себе.

— Пьяный, что ли? — удивился гость.

Перегаром от Леопольда вроде не разило, да и на наркомана он не был похож… Еще на месте аварии Арсений не обнаружил у геронта-пижона никаких признаков неадекватности.

— Да нет, я не в том смысле. Чтобы быть не в себе, совсем не обязательно находиться под кайфом… Достаточно пребывать… как бы это точнее выразиться… в другом, что ли, измерении… чтобы тебе понятней было… Ну, ладно, не будем о грустном.

Леопольд вынул из сейфа пачку стодолларовых американских купюр в банковской упаковке и профессиональным жестом карточного фокусника провел по ее торцу ногтем большого пальца, извлекая при этом весьма характерный звук, который при всем желании нельзя спутать ни с чем. Манипуляции с книгами, карточными колодами и другой сложенной в стопку макулатурой звучат иначе. У денег звук свой, особенный.

«Фокусник. И псих к тому же, — подумал Арсений и представил себе, как Леопольд отправляет ему по полированному столу всю пачку. — Вот было бы здорово. Я бы, конечно, для вида от всей суммы отказался, но при настойчивых уговорах, разумеется, взял бы все». Тем временем Леопольд встал из-за стола, подошел к Арсению, вставил ноготь большого пальца примерно в середину долларовой пачки, вытащил меньшую ее часть, а оставшуюся, с бумажной лентой от банковской упаковки, положил перед ним на стол.

…— Считай. Шесть тысяч триста. Шесть за машину, как договорились, триста — моральная компенсация. Еще раз извиняй за все, барин, и пересчитай, пожалуйста, — сказал Леопольд и, сняв бабочку, вернулся к столу.

Пока Арсений пересчитывал деньги, Леопольд положил оставшуюся сумму обратно в сейф, кинул туда же бабочку, включил свой портативный компьютер и, замурлыкав себе под нос какую-то заунывную мелодию, неуклюже защелкал по клавиатуре указательным пальцем.

— Ничего себе фокусы! — удивленно застыдился Арсений.

Ему вдруг стало не по себе от того, что Леопольд читает его мысли. В ушибленной голове гулко отозвалось молотом, уши полыхнули, пульс участился, как у запыхавшегося бультерьера. Дело было сделано, и пора была уносить подальше ноги от этого странного, определенно обладающего некими потусторонними способностями, человека.

— Ну, я пойду, Леопольд, эээ… как вас по отчеству?

…Выдвинув ящик стола, Леопольд достал стопку визиток, пересмотрел их и, выбрав одну, цвета запекшейся крови, протянул Арсению:

— Это не фокусы. Так, мелочи. Ну, бывай здоров, гонщик. — Он пожал Арсению руку и добавил: — Сегодня отличный день для новых начинаний. Звони, если что…

— До свидания, — ответил Арсений и вышел из кабинета.

На визитке значилось: «Топ Марат Васильевич. Консультант». Затем следовал длинный телефон с международным кодом и адрес загадочного предприятия ООО «ЛЕО-ФАРМ», определенно не имеющего к фармакологии никакого отношения.

Спустившись на первый этаж, Арсений вспомнил об одном досадном упущении. Ведь, по существу, машина была продана, а ее технический паспорт остался у прежнего хозяина. Чтобы устранить сие мелкое недоразумение, он вновь поднялся по лестнице и, робко постучав в дверь кабинета, отворил дверь.

— Марат Васильевич, я забыл вам техпаспорт от «Опеля» отдать, — просунув голову в кабинет, сказал «по случаю продавец».

Опершись локтями о стол и уткнув голову в сложенные ладони, Марат Васильевич сидел на прежнем месте и о чем-то думал, закрыв глаза. Он не сразу отреагировал на появление Арсения, лишь спустя некоторое время медленно поднял сначала голову, затем тяжелые веки и лишь потом посмотрел на посетителя. Арсений увидел совершенно другого человека, ничем не напоминавшего доброго кота Леопольда из детского мультфильма. В его взгляде было столько же много печали и скорбной усталости, сколько можно было видеть на ликах Иисуса и других святых в православных храмах. Арсению опять стало не по себе… «Где я видел этот взгляд, ну где?»