– Прошу присаживаться, – оберштурмбаннфюрер энергично усадил директора музея на диван, а сам плюхнулся на койку. – Такая рань, господин Роде, наверное, Вы даже и не позавтракали сегодня утром?
– Верно, не успел, работы, видите ли, в последнее время сильно прибавилось, – начал было отвечать тот, но тут же осекся. – А откуда, позвольте спросить, Вы знаете, что я не завтракал?
Вист презрительно усмехнулся и, бросив снятые перчатки на стол, нажал на кнопку, вделанную в спинку койки.
– Все знать, дорогой доктор, это наша обязанность, а насчет завтрака, так мы ведь специально заезжали за Вами на Беекштрассе, но ваша жена сказала, что Вы уже ушли, даже не выпив свой утренний кофе.
Роде снова почувствовал беспокойство. Слишком пристальное внимание Главного управления имперской безопасности к его скромной персоне невольно наводило на тревожные мысли.
– Не волнуйтесь, доктор, – словно прочитал его мысли офицер в черном мундире, – я и моя команда присланы из Берлина исключительно для оказания Вам всемерной помощи и содействия по всем вопросам. Вот, кстати, и ознакомьтесь сейчас с соответствующими документами.
Вист открыл быстрым движением руки потайной проем в стенке кузова и вынул из него большой серый пакет с оттиснутым на нем орлом, держащим в когтях свастику, множеством других печатей и положил его на столик, перед замершим искусствоведом. В этот момент дверь кузова с визгом распахнулась, и один из сопровождавших их до машины солдат поднялся вовнутрь, держа в руке объемистую корзину. Поставив ее на стол, он неуклюже повернулся и, бряцая навешенным на него оружием, молча удалился. Вист приподнял крышку, выудил из корзинки термос, две большие кружки, бумажный пакет, от которого сладко потянуло давно забытым запахом ветчины, и очень красивую фарфоровую сахарницу.
– Саксония и как минимум XVIII век, – сразу определил Роде.
– Прошу, господин директор. – Вист красноречивым движением ладони пригласил своего гостя подкрепиться. – Надо признаться, я и сам со вчерашнего дня ничего не держал во рту, – он осклабился, – кроме сигарет, конечно.
Выбрав самый аппетитный бутерброд с солидным куском копченого окорока, он бесцеремонно сунул его несколько смущенному таким напором доктору прямо в левую руку, одновременно подвигая к его правой руке кружку с дымящимся и пахучим напитком. Почувствовав, что его рот стремительно наполняется слюной, д-р Роде, торопливым кивком поблагодарив своего неожиданного благодетеля, принялся за еду. Вист же, взяв свою чашку, подошел к радисту и, склонившись над его столом, принялся перелистывать лежавший на нем толстый, наполовину исписанный журнал. Видимо не обнаружив в нем для себя ничего интересного, он похлопал радиста по плечу и, сдвинув на его голове наушники, что-то шепнул ему на ухо. Оба засмеялись. Увидев, что Роде закончил трапезу и принялся вынимать из пакета бумаги, Вист стремительно вернулся к столу и, выбрав из вывалившихся из пакета документов один, видимо самый главный, положил его перед директором.
– Вот с этим документом, г-н доктор, прошу Вас ознакомиться прежде всего.
Роде нацепил очки. Таких документов он прежде никогда не держал в руках. На плотной желтоватой бумаге было написано: «Принимая на себя ответственность перед фюрером и немецким народом за сохранение, во имя будущих поколений, величайших ценностей культуры, созданных арийским гением для прославления бессмертных идей национал-социализма на все времена, я обязуюсь и клянусь, строго хранить доверенную мне тайну государственной важности. Никогда и никому не открывать ставшие известными мне подробности плана «ГРЮН». Безжалостно уничтожать предателей интересов немецкого народа, препятствующих борьбе нашего фюрера и партии за идеалы национал-социализма».
– Ознакомились, доктор? – Вист учтиво подал ему авторучку с предусмотрительно снятым колпачком и ткнул пальцем в нижнюю часть желтого листа.
Роде опустил глаза и с изумлением увидел, что там типографским способом напечатано его полное имя и все носимые им звания и титулы. Конечно, это его впечатлило. Взяв авторучку, он аккуратно проставил свою подпись в специально очерченном для этого месте. Желтый лист моментально исчез из-под рук искусствоведа, и его место заняли несколько скрепленных листков белого цвета. На первом, в верхней его части, была оттиснута сизая печать со святыми для каждого немца словами: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, ВРУЧИТЬ КОНФИДЕНЦИАЛЬНО. (При опасности прочтения посторонними лицами немедленно уничтожить!!!)»
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу