Вирджиния Клео Эндрюс - Лепестки на ветру

И моя балетная карьера, не успев начаться, безвозвратно закончилась.

Я очнулась от тяжелого забытья. На больничной кровати, держа мою слабую руку, сидел Крис. Его голубые глаза. Боже, какие глаза.

– Эй, – тихо сказал он, гладя мои пальцы. – Вот жду, когда ты придешь в себя.

– Сам «эй».

Он улыбнулся, наклонился и поцеловал меня в щеку.

– Скажу тебе, Кэтрин Долл, что ты умеешь закончить танец на драматической ноте.

– Что поделаешь, талант. Истинный талант. Может, лучше пойти в актрисы?

– Может, но вряд ли ты пойдешь, – пожал плечами он.

– Ох, Крис, – слабо простонала я. – Вот я и упустила свой шанс. Что это со мной было?

Я чувствовала, что мои глаза полны ужаса. Ужаса, что он понял и знает причину. Он наклонился, взял меня в объятия и прижал к своей груди.

– Жизнь дает нам не один шанс, Кэти, ты же знаешь. Тебе пришлось сделать чистку. Ничего страшного, к завтрашнему дню ты будешь на ногах и совершенно здорова.

– Что такое «чистка»?

Крис улыбнулся и нежно коснулся моей щеки. Он постоянно забывал, что я не так искушена в медицине, как он.

– Это такая процедура, при которой женщине раскрывают шейку матки и инструментом, называемым кюретка, выскребают из матки все лишнее, отмершие ткани. Твои небывшие месячные скопились там и вырвались наружу.

Наши глаза встретились.

– Вот и все, Кэти. Все, ничего больше.

– А кто выскребал? – прошептала я, боясь, что Пол.

– Гинеколог по имени доктор Джарвис, друг нашего доктора. Пол сказал, что он лучший гин в округе.

Я откинулась на подушки, не зная, что и думать. Ведь всегда, когда происходит что-то подобное, всем стараются внушить именно это. Господи, почему жизнь так жестока ко мне!

– Открой глаза, моя леди Кэтрин, – сказал Крис. – Не принимай это так близко к сердцу, дело не стоит того. Лучше обрати свой взор вон туда, на туалетный столик, и посмотри, сколько там прекрасных цветов, настоящих, не бумажных. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я украдкой взгляну в карточки?

Разумеется, я не возражала, и он принес со столика и вложил мне в руку маленький белый конверт. Я смотрела на огромный букет цветов, думая, что это от Пола, и только потом мой взгляд упал на карточку в руке. Пальцы мои дрожали, когда я вынимала из конверта маленькую записку и читала:

Надеюсь, ты скоро поправишься. Я жду тебя в следующий понедельник, ровно в три часа. Мадам Мариша .

Мариша! Меня приняли!

– Крис, Розенковы берут меня!

– Разумеется, берут, – мягко сказал он. – Иначе были бы полными дураками. Но эта женщина повергает меня в ужас! Не хотел бы я, чтобы она имела хоть какую-то власть над моей жизнью! Впрочем, я думаю, ты с ней управишься: в случае чего зальешь ей ноги кровью.

Я села и обняла его.

– Похоже, счастье улыбается нам, Крис? Правда?

Он кивнул, улыбнулся и показал на другой букет, от Джулиана Марке, с запиской:

Увидимся, когда я снова прилечу из Нью-Йорка, Кэтрин Долл, так что не забывай меня.

Из-за плеча Криса я увидела, что Пол вошел в комнату и, нахмурившись, замешкался у двери, увидев наше объятие. Затем натянул на лицо улыбку и шагнул вперед. Мы с Крисом отпрянули друг от друга.

Пришло время нам разлучиться. Мы сдавали экзамены, чтобы определить свой уровень, и, к великому удивлению Криса, да и моему, сдали их очень хорошо. Я была направлена в десятый класс, Кэрри – в третий, а Крис – в подготовительный класс колледжа. Но Кэрри не испытала никакой радости по этому поводу.

– Нет, нет! – плакала она, готовясь затопать ногами и сжимая кулачки, чтобы броситься на того, кто посмеет ее заставить. – Не хочу в частную школу для прелестных маленьких девочек! Не поеду! Вы меня не заставите! Я все скажу доктору Полу и Кэти!

Меня тоже не слишком радовала мысль отдать Кэрри в частную школу в десяти милях от города. А через день после нее уедет и Крис, и я останусь одна, а ведь мы давали торжественную клятву никогда, никогда не разлучаться! Но я, посадив Кэрри на колени, принялась ласково объяснять ей, что доктор Пол долго выбирал эту очень специальную школу и уже заплатил громадное количество денег за ее обучение. Она же зажмурилась и старалась не слушать.

– Это вовсе не школа для прелестных маленьких девочек, Кэрри, – говорила я, целуя ее в лоб. – Это школа для богатых девочек, чьи родители могут позволить себе все самое лучшее. Ты можешь гордиться, нам очень повезло, что доктор Пол наш законный опекун.