Синтия Суонсон - Книжная лавка

– Ну и что, для меня ты всегда будешь принцессой.

Вспоминаю, как мы с Митчем и Мисси ходили по магазинам – кажется, это было давным-давно. Я тогда смотрела на девочку и думала, что отдала бы все на свете, лишь бы она была настоящей. Лишь бы у меня была такая дочка.

Все на свете, Китти? Ты бы и вправду отдала за нее все на свете?

Один непослушный локон выбился и упал Мисси на лоб. Убираю его дрожащими пальцами, наклоняюсь к самому ушку и шепчу:

– Люблю тебя.

Она улыбается.

– Я тоже тебя люблю, мам.

Спускаюсь в гостиную, жду Ларса. В комнате тихо; я беру «Денвер пост» со столика. Заголовок на первой полосе гласит: «Три звезды кантри погибли в авиакатастрофе».

Трясущимися руками разворачиваю газету и смотрю на дату: среда, 6 марта 1963 года.

Быстро проглядываю заметку. Самолет упал вчера вечером, примерно в шесть часов. В списке погибших числятся Ковбой Копас, Хоукшоу Хокинс… и Пэтси Клайн.

– Господи, за что… – шепчу я в пустой комнате.

Они летели на маленьком частном самолете. Пилотом был Рэнди Хьюз, менеджер Пэтси. В пути их застигла буря, начался шторм. И никто не выжил.

На глаза наворачиваются жгучие слезы. Какая несправедливость! Те, у кого такая яркая и насыщенная жизнь, не должны погибать такой смертью.

– Пэтси, мне будет тебя не хватать, – говорю я. Когда вернусь в реальный мир, нужно будет узнать расписание концертов. Может, мне удастся увидеть Пэтси Клайн до того, как произойдет катастрофа.

Ох, ну и глупая же я, насочиняла разной чепухи. Напоминаю себе, что во всем виновата моя бурная фантазия. Я просто придумала трагическую смерть в авиакатастрофе для своей любимой певицы. В воображаемом мире мои родители погибли при таких же обстоятельствах, вот я и пытаюсь хоть как-то смириться с утратой. Но на самом деле ничего из этого не случится, Китти!

Ларс спускается по лестнице, молча садится на диван рядом со мной. Показываю ему газету:

– Пэтси Клайн погибла.

Руки у меня по-прежнему дрожат.

– Я знаю, мы с тобой говорили об этом перед ужином. Забыла?

– Ларс, я ничего не помню. Я только что прочитала в газете, что моей любимой певицы больше нет в живых.

– Прости, милая. Она тебе очень нравилась, я знаю.

– Ну ладно, все равно это просто мои фантазии, – радостно переключаю я тему. – Она не умрет. Здесь все понарошку, никаких последствий в реальной жизни.

Ларс вздыхает:

– Катарина…

Стискиваю его руку:

– Знаешь, иногда мне хочется, чтобы этот сон стал правдой. А иногда я хочу забыть его, как кошмар…

Указываю на газету, а в голове в это время крутятся мысли о родителях.

Он обхватывает мое лицо ладонями, поворачивает к себе.

– Катарина, как мне тебе помочь? Как убедить, что это настоящая жизнь?

Отталкиваю его руки, качаю головой:

– Не получится. И у Фриды тоже ничего не вышло. Вот скажи, как я обычно себя веду? Ты говоришь, мы уже обсуждали сегодня Пэтси, а я ничего не помню. Но я же не могу постоянно забывать все на свете и болтать про другую жизнь.

– Да нет, с тобой все нормально. Занимаешься привычными делами. Присматриваешь за детьми, хлопочешь по хозяйству. Ты не… – Он прикусывает губу. – Ты почти не вспоминаешь о родителях, Катарина. Тут же меняешь тему, если кто-нибудь спрашивает про них. Дети уже интересовались, почему ты не хочешь говорить про бабушку с дедушкой. Я сказал им, что маме нужно время.

Киваю. Но я ничего, совсем ничего не помню. Пытаюсь вообразить себе Катарину, которая продолжает жить обычной жизнью, несмотря на свое горе. Возится с детьми, суетится по дому. Помнит имена всех соседей и не впадает в растерянность, увидев в торговом центре знакомое лицо. Знает, где находятся нужные магазины. Такое трудно представить.

Но где-то в глубине души я хочу примерить на себя эту роль. Хочу узнать, каково это – на самом деле быть той Катариной, которая здесь живет.

– А давно это со мной?

Ларс хмурится:

– Уже несколько недель. Поначалу ты держалась молодцом. Кажется, первые пару месяцев. Сначала был день рождения у малышей, потом День благодарения, Рождество. Я тогда думал, что все в порядке, но… Ты просто делала вид, занимала себя разными хлопотами, чтобы хоть как-то отвлечься от произошедшего. А через пару недель после Нового года ты… – Он умолкает.

Киваю. Вполне понятно. Мне пришлось собрать волю в кулак, чтобы пережить день рождения малышей и все остальные праздники без родителей. Я преодолевала час за часом, механически, будто робот. А потом праздники закончились; впереди нас ждал новый год, безрадостный и мрачный, и отчаяние накрыло меня с головой.