— Позволь, — говорит она, макает палец в порошок и щедро промазывает мне ноздри.
Затем — себе.
Ложится рядом.
Глаза закрыты.
Ждем.
— С Ленкой что-то происходит, — успевает сказать Эвглена. — Ей нужен если не отец, то хотя бы отчим. Мужчина, которого она уважает. Она тебя почему-то уважает, Саврасов, даже непонятно, почему. Помоги мне, и тебя ждет долгая, счастливая жизнь.
— Ты сделала предложение, от которого нельзя отказаться…
А вот и «приход».
Валюсь в сияющую бездну. Этот момент стоит того, чтобы родиться и умереть! Озираюсь в изумлении: цвета яркие, как в рекламе. Палата, в которой я медленно подыхаю, сворачивается до размеров бусины — ее нет. Фальшивка, ложь, сон. Все мои конечности целы! Прорастаю. Вокруг — вселенная, мой настоящий мир. Взлетаю. Лечу.
«Как красиво…», — слышу восторженный голос Эвглены. Она летит рядом, она всегда рядом. Мы — в ее будуаре. Я лежу, маленький и счастливый, а сгусток сексуальной энергии, разорвав джинсы, фантастической колонной уходит в небо…
КОМУ И ЗАЧЕМ ОТДАЛИ МОИ НОГИ?
…Размеры женщины не влезают в сознание. «Я сверху!» — командует она и, раскорячившись, вставляет мою колонну в себя. Если у тебя есть опыт и воля, ты можешь управлять вселенной. Я вырастаю до неба — и пусть крошечная тряпочная кукла беснуется где-то там, внизу. Слышу, как она смеется…
«…Когда-то мы с моими родителями были, ты не поверишь, бедными, как церковные мыши. А он мне — возьми свое. Возьми и продай. Я взяла и продала, а все вокруг удивлялись — откуда у сироты вдруг столько денег? Нет, такой богатой, как сейчас, я тогда еще не стала. Он был мне первым мужем, но ведь он, между нами, просто псих…»
Эвглена с увлечением рассказывает о своей маленькой жизни. Это неинтересно. Куда важнее то, что рассказываю я — о том, как мы с братом мастурбировали перед окном одной девчонки, как дрались с черемушкинскими, как прыгали с моста на самодельных резинках; о том, что погоняло у меня было Скрипач, поскольку я виртуозно владел «струной» — крайне эффективным в драке оружием, изготовленным из гитарной струны, гирьки и штопора…
КОМУ И ЗАЧЕМ ОТДАЛИ МОЮ РУКУ?
…Эвглена меня перебивает:
«Знаешь золотое правило торговцев людьми? Продать человека по частям гораздо выгоднее, чем целиком. Когда я доперла до этого, тут и начался мой путь на вершину. Человек вообще самый выгодный товар, потому как достается бесплатно. Причем, мужчины, как выяснилось, ценятся дороже женщин. Возьмем, к примеру, тебя…»
Она не договаривает, самозабвенно стонет. Я ей подвываю. Четыре! Или пять? Сбились со счета… Раз, два, три. Их трое, зависли неподалеку от спортзала, гопники чертовы. Я иду с тренировки — сумка на плече, в голове шум. «Пацан, дай прикурить». Отвечаю: «Пошел ты на…». Он мгновенно бьет, я автоматически ухожу и левым хуком отправляю его в нокаут. Остались двое. И набегают еще пятеро. Я достаю двоих или троих… меня валят и бьют ногами — я закрываю голову… больница с веселой медсестрой, колющей в вену разведенный спирт и выпаривающей кетамин в ложечке… палата на четверых оболтусов… вернее, студия с развешанными по стенам картинами… продать человека по частям гораздо выгоднее, чем целиком… гораздо выгоднее…
КОМУ МЕНЯ ПРОДАЛИ?
С той драки возле спортзала я и стал всегда носить при себе «струну», спрятанную в рукаве…
И вдруг Вселенная теряет воздух, как развязавшийся воздушный шарик. Нет больше ни объема, ни цвета. Черно-белая тоска захлестывает, как волна. Из сказочной реальности обратно в сон — не хочу, не хочу!
Всё, двери закрываются.
Это жестоко.
Жаль, но химическое блаженство так недолговечно. Пятнадцать минут, всего лишь пятнадцать минут… Пустота входит в мозг, и вместе с ней — острейшее желание вдохнуть новую порцию кайфа, и понимание, что делать этого ни в коем случае нельзя…
Какую судьбу ты расписала мне, хочу спросить Эвглену.
Ее уже нет рядом.
Любовь, как вода, протекает сквозь пальцы…
36.
Труп тети Томы обнаружили утром, но довольно поздно, когда Елена уже уехала в школу, а Борис Борисович — к себе в институт.
Эвглена Теодоровна поднялась на Второй этаж, встревоженная тишиной, оттуда исходящей. Саврасов дрых без задних ног (до чего же точно, успела подумать она, — «без задних ног»). Алик смотрел в потолок, до сих пор пребывая в ступоре. Студент-музыкант тоже очнулся — он уже обнаружил отсутствие обеих рук, однако не кричал, не бился в припадке, не звал на помощь…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу