Эдуард Лимонов - Анатомия героя

Вот люди, на которых я чем-то похож, на каждого. Плюс мое личное безумие.

12 января 1997 года от мозгового паралича, наступившего в результате несчастного случая, скончался директор L'ldiot International и мой друг Жан-Эдерн Аллиер. На 61-м году жизни.

Взгромоздившись после завтрака в Довиле (курортный город на побережье Бретани) на велосипед, на 4/5 слепой Жан-Эдерн упал, ударился головой о бордюр тротуара и умер. Смерть бон-вивана и troublemaker(a). Нелепая смерть.

Я расчувствовался, вспомнил веселые дни в замке Жан-Эдерна, огонь, бушевавший в циклопических размеров камине, его разводила алжирская служанка Жан-Эдерна — Луиза. Вспоминается моя жена Наташа со сломанной рукой, злая оттого, что пьет антиалкогольные таблетки, а мы — вино. Огромная кровать в ледяной огромной комнате замка, где мы с ней спали, а в щели пола и рассохшиеся окна дуло диким средневековым ветром. Вспоминаю продутую ветром Бретань, ее надгробия, корабли, возвращающиеся с лова, сопровождаемые тучами чаек. Рыбный оптовый рынок, куда привез нас Жан-Эдерн. Курносый араб Омар — верный адъютант Жан-Эдерна.

Денег у аристократа и генеральского сына и директора самой скандальной газеты Франции тогда не было. На завтрак он занимал деньги у алжирской Луизы. Замок (лестница была построена в XII веке!) стоял в низине и, как утверждал Жан-Эдерн, над ним всегда шел дождь, останавливались облака, в то время как вокруг могла быть отличная погода. В замке жило свое привидение — толстый Альберт. В нем было страшно холодно, так как Жан-Эдерн никогда не имел денег, чтобы заменить рассохшиеся рамы и вставить выбитые непогодой стекла.

Еще я вспомнил веселые еженедельные редакционные обеды (тогда еще Жан-Эдерн жил в огромной квартире на Пляс де Вож), открытые большие окна второго этажа, выходившие на историческую площадь. Макароны, приготовленные Луизой, не иссякающие бутыли с красным вином. Собиралось до полсотни авторов и сотрудников редакции. Всегда было очень весело. Изощрялись в остроумии писатели Патрик Бессон, попутчик компартии, и Марк Эдуард Наб, правый анархист. Сам Жан-Эдерн задавал тон. Его брат Лоран — бизнесмен, глава крупной компании, тем не менее единомышленник, не пропускал ни одного нашего обеда. Сидел, поджав ногу под себя, чтобы быть выше, крошечный Марк Коэн — главный редактор, член Компартии Франции и опасный фракционер. Приходил Ален де Бенуа, признанный европейский лидер новых правых, его пламенные антиамериканские речи помогали нам держать правильный курс. «Идиот» собрал лучшие интеллектуальные силы Франции. Веселые и талантливые, мы орали так, что разгуливающие по Пляс де Вож туристы взволнованно подымали головы. На балконе сидел деревянный, в натуральную величину негр, в цветном прикиде, и стояла пальма. Негра издали можно было принять за настоящего негра.

Один из юбилеев «Идиота» — не помню вот только какой, — второй, кажется, особенно удался. За одним столиком со мной сидел знаменитый адвокат (и некоторое время член редколлегии, как и я) Жак Вержес, пыхтя сигарой. Присутствовала Наташа Медведева, увы, она не часто появлялась на наших сборищах, глупо ревнуя меня к газете. Присутствовал писатель Филипп Соллерс, ждали Жан-Мари Ле Пена — председателя "Фронт Насьеналь". Когда пришел лидер профсоюза СЖТ Анри Кразуки в кепочке (СЖТ был и остается самым крутым профсоюзом Франции, управляемым коммунистами), Филипп Соллерс сел за пианино. И заиграл «Интернационал». Присутствующие вскочили и дружно запели, глядя на Кразуки. Тот расчувствовался. «Идиот» действительно совершил тогда невозможное. В его редколлегии отирали бока авторы «фашистской» газеты «Минют», новый правый Ален де Бенуа с одной стороны и главный редактор коммунистического издательства «Мессидор» Франсуа Хильсун, сотрудник «Революсьён» — интеллектуального журнала ФКП Жак Диме с другой, и еще многие десятки талантливых левых и правых людей. Когда-нибудь короткую историю "Ль'Идио Интернасьёналь" будут изучать, как изучают сюрреалистов или «ситуационистов».

К сожалению, нас разгромили: не только организованной боевой кампанией в прессе летом и осенью 1993 года, но и финансово, судебными исками. Приклеили ярлык красно-коричневых. И сам Жан-Эдерн, фрондер, скорее, анархист без четко выраженных политических взглядов, виновен отчасти в гибели «Идиота». Газета в какой-то момент (к моменту вечера «Идиота» в зале "Мютиалитэ") достигла своей цели — осуществила слияние красных и коричневых интеллектуалов. Далее следовало на базе этого слияния создать политическую партию. Именно этого и ждали от нас 800 человек, собравшихся в зале «Мютиалитэ» (такого количества зал не собирал с 68-го года, сказал мне служитель).