Владимир Топилин - Немтырь

Он вышел к ним:

— Что это вы тут делаете? Без вас братья не управятся?

— Тихо!.. — быстро, негромко оборвала его мать.

— Что случилось? Где мужики? — ничего не понимая, повторял он.

— Говорят же тебе, говори шепотом! — подскочила Зента.

— Почему?..

— Услышат.

— Кто?

— Кто надо. Иди сюда, под крышку, с глаз подальше, а то увидят…

— Да кто услышит? Кто увидит? — теряясь в догадках, крутил головой Янис, но послушно понизил голос и передвинулся под навес. — Где отец?

— Нет отца… — со страхом в голосе ответила мать. — Забрали их. Сразу после того, как ты ушел.

— Как забрали… Куда?! — переспросил он и осекся, понял все.

— Молчи вовсе. Не говори ничего, — почти в ухо шептала ему Зента. — Савицкие услышат.

— Ты думаешь… они? — холодно прошептал Янис, посмотрев на дом соседей.

— Не знаю. А только кто, кроме них, может написать?

— Ох, сынок, вовремя ты ушел, — перебила мать дочь. — В ту же ночь под утро постучали. Не объясняли, как и что. Вывели отца, Юриса и Андриса. Увезли на машине. До сих пор не знаем, что с ними и где они. Тебя тоже хотели забрать…

Яниса охватил страх за отца и братьев, за свою дальнейшую свободу. Он знал, что такое «пришли ночью и забрали». В последний год с их улицы таким образом арестовали четыре семьи. Они были пятыми.

— …вот здесь, на задворках, засада была… — продолжала матушка. — Тебя караулили почти две недели, только сегодня утром уехали. Однако наказали, как явишься — сразу прийти в сельсовет. И председателя предупредили, чтобы тебя ждал, он сегодня за день три раза приходил, недавно ушел. Может и ночью заглянуть.

На глазах матери и сестры копятся слезы: за что? Почему? Зачем? Ответа нет. Как нет уверенности за спокойный завтрашний день.

— Уходить тебе надо, сынок, — обхватив его за плечи, прижавшись к груди мокрым лицом, шептала мать. — Немедля! Заберут и тебя, не вертаешься, а так хоть жив будешь.

— Куда же, мама?

— В тайгу. Откуда пришел. Там тебе жить надо, покуда все не уляжется.

— Когда все уляжется?

— Не знаю.

— А как же…

— Ничего не спрашивай. Сейчас мы тебе котомку соберем. — Обратилась к Зенте: — Давай, дочка, неси все, что есть. Там мука, колбаса, сало, сухари, масло, хлеб. Сама знаешь. Неси все.

Зента убежала в дом. Янис, как заблудившийся в горах путник, не зная, что делать, растерянно смотрел по сторонам. В голове мелькали сполохи: не забыть бы чего.

— Запасы для ружья, матушка! Там, у тяти в ящике, на полке, порох, дробь, пистоны, пули. Надо взять…

Она махнула головой, убежала в дом. Он остался стоять в темноте у пригона.

Послышались поспешные шаги. Согнувшись под тяжестью, Зента несет большой мешок. Янис хотел противиться, но промолчал: тайга все съест.

— Тут тебе накидала, что под руку попалось.

Он стал перекладывать продукты в котомку, потом спохватился: все равно не войдет. Надо увязать груз в понягу, так будет легче нести.

Зента поняла его без слов, убежала под крышу, вернулась с прочными крошнями, на которых они перетаскивали на спине в тайгу продукты. Янис быстро увязал мешок.

От дома спешила матушка:

— Вот, собрала все, что было, — передала ему тяжелый мешочек, за ним теплые вещи. — А тут — рукавицы, носки шерстяные, шапка, штаны суконные для зимы…

— Зачем все? Я что, там буду до морозов?.. — хотел противиться Янис, но осекся. Он не представлял, сколько придется жить там, в тайге.

Матушка, будто читая его мысли, вспомнила:

— Лыжи!..

— Там, в сарае, под стрехой, — подсказал он Зенте, а когда та убежала, стал быстро увязывать котомку и одновременно давать короткие наставления: — Коням овса много не давайте — зажиреют, потом работать не будут. Пчел в зимник уберите, чтобы не померзли. Скоро снег выпадет, лопаты там, под крышей. Морозы начнутся, отдушины в дом закройте, а то холодно будет.

Всхлипывая в ответ, не переставая смахивать платком слезы, матушка кивала головой: знаем, не беспокойся.

Он увязал мешок на понягу, попробовал приподнять, едва оторвал от земли. Представил, что все это ему надо будет нести дна дня с подвернутой ногой. С трудом поставил груз на телегу, чтобы было лучше взять на спину.

Подбежала Зента, принесла лыжи. Янис проверил их, недовольно покачал головой:

— Это не мои! Это лыжи Юриса! — Махнул рукой. — Ладно уж,не ходи. Какая разница…

Он подлез под котомку, накинул на плечи лямки. Матушка и сестра помогли ему подняться, подали ружье. Перекинул его через голову, положил на грудь, лыжи под мышку. Попробовал шагать: тяжело, но получается. Никогда ему еще не приходилось н осить так много. Повернулся к родным. Матушка и сестра прижались к плечам, промокнули слезами куртку. Никто не знал, насколько долгой будет их разлука.