Inkoгnиto - Банк. Том 2

— Хорошо.

Николай живо смотался из кабинета начальника. Идя к себе, он даже мысленно посочувствовал старым товарищам. Тут вон только одну историю узнал и то распирает желание на эту тему поболтать, хотя и понимаешь, что нельзя совершенно, но все же… Как же это они, наверняка, не один десяток таких историй в себе, никому не рассказывая, десятилетиями удерживают? А то и за сотню… Так же и лопнуть от натуги недолго, черт побери! Мда… неслабое это дело — разведка…

В это время у Семена был выписанный ему самим себе двухнедельный отпуск. Так сильно напрягаться все-таки было нельзя! Умом-то это понимаешь, но с волнением справиться было уж совсем невозможно. Ведь все могло пойти псу под хвост! Поэтому Семен делал зарядку, совершал длительные прогулки, три раза к нему заскочила Елена. Ну, само собой, и Серега с Машей на выходные. Диетическое питание, прогулки, физические упражнения и здоровый сон явно шли на пользу. Однако, после звонка Профессора и приглашения заехать в четверг Семен был изрядно озадачен. Неужто он провернул такое сложное дело меньше, чем за пару недель? С организаторскими способностями у Профессора всегда был полный порядок, но это уж чересчур быстро! Ладно, приеду и все узнаю — решил Семен. Торопить время — занятие совершенно бестолковое. После этого он вернулся к тому, что он называл «санаторными мероприятиями» и «успокоением своих нервов».

Если нервы у Семена были… ну, не совершенно, но уже почти что спокойными, то о сотне человек, собравшихся за огромным круглым столом в снятом VISA зале одной из московских гостиниц, сказать такое было нельзя. Конечно, на лицах многих людей, в том числе и начальника Николая, это совершенно не отражалось, но такими крепкими были отнюдь не все собравшиеся. К тому же, все участники собрания знали его причины, которые отнюдь не настраивали на спокойный лад. Все собравшиеся понимали, что выказываемое тем или иным человеком внешнее спокойствие является всего лишь мерилом его внутреннего самообладания. Однако… Николаю подумалось о том, что сохранение внешнего спокойствия — штука, совершенно необходимая в такой ситуации. Формально, да и фактически перед платежной системой виноваты они. Излишнее нервное возбуждение может быть истолковано непрошеным визитером совершенно неправильно. К тому же визитер, как Николай недавно узнал, еще и по-русски очень даже бельмеса, мигом просечет всю лишнюю болтовню тех, кто не заткнет свое поддувало. Поэтому Старостенко попытался успокоиться и надеть на свое лицо то же самое спокойно-непроницаемое выражение, как у шефа. Николай жалел о том, что вблизи нет зеркала, чтобы проконтролировать то, что у него получилось, но, по здоровому размышлению, махнул на это рукой. По крайней мере, он сделал все, что мог, а нервничать еще и из-за того, что у него не получилось, совсем глупо, тут, на беду, и иных поводов для расстройств хватает. Уже прошло минут пять от назначенного времени начала совещания, но Джексон так и не появлялся. Начальник тихонько шепнул Николаю.

— И знает же, сукин сын, нашу психологию!

— А она-то тут при чем?

— Начальство не опаздывает, а задерживается…

— Ага…

Николай намотал это замечание на ус. Видать, действительно он не хило русских знает, хотя это и не мудрено с таким опытом работы. Ну что ж, придется подождать, куда ж мы денемся.

Сам ожидаемый в это время знакомился со списком участников совещания с фамилиями и должностями участников, приведенными и на русском и на английском языках. Джексон поймал себя на том, что читал русский список, который был гораздо более полным и корректно указывал должности, переведенные, мягко говоря, коряво. Некоторые увиденные фамилии вызывали у него… ну, мягко говоря, не самые лучшие ассоциации. Да тут знакомых по прежним временам оказалось целых пять человек, век бы с ними не знакомится, мать их так, эдак и разэдак! Ну, кто-то один может оказаться и однофамильцем, хотя… Джексон мысленно спросил себя о том, действительно ли он верит в свою гипотезу и получил честный ответ. Он знал, что многие бывшие работники КГБ неплохо устроились в банках, но целых пять знакомых все же явный перебор. При этом никаких формальных поводов поругаться на это у него нет — все они занимают в банках соответствующие должности. Мда, самому надо было думать, когда предлагал собрать всех именно в таком составе! Как оно здесь говориться — «назвался груздем — полезай в кузов», да и не криви рожу, раз ты самолично их тут собрал, дубина! Хотя не кривиться не то, чтобы при виде, а даже при воспоминании некоторых физиономий было ох, как непросто, Джексон как следует морально подготовился к их созерцанию, и, мысленно благословив то, что решил ознакомиться со списком участников заранее, направился с совершенно ненужным ему, но формально полагавшимся переводчиком к месту совещания.