Борис Черных - Есаулов сад

– Что значит вбок? – рассеяно спросил Ежик.

– А то и значит, – горестно сказала Капелька. И ее глаза наполнились такой синевой, что еще минута и, казалось, они взорвутся фонтаном слез.

Ежик смутился. Он припомнил, как зимой его словно магнитом тянуло посмотреть на Трындычиху. Трындычиха сидела именно сбоку, во втором ряду, ее серебристая шубка была ослепительной, с переливами. Но Трындычиху прозвали Трындычихой за неумолчную болтовню. Учительница пыталась ее притормозить – неприлично юной соболице неумолчно говорить. Куда там!

Но факт остается фактом. Ежика тянуло посмотреть вбок, он делал это неотчетливо, не осознавая, что Трындычиха глуповата. В то время, как деликатная Капелька умна и дальновидна, Ежик это понимал. И тем не менее иногда посматривал вбок…

– Ты потерпи, Ежик, – сказала Капелька, – не горюй. Лишнего не думай. Отец одумается и вернется.

Вот опять: «Одумается и вернется.» Он что, спятил, отец? На время спятил, и спятывание у него пройдет?

Ежик и Капелька шли и шли по поздневесеннему лесу. Лес благоухал, пели птицы. И Ежику хотелось думать, что дорога домой будет бесконечной. Друзья молчали, потому что за четыре года переговорили обо всем. Во всяком случае им было хорошо и в молчании.

Но та развилка, где их тропы расходились, неумолимо приближалась. Развилка – разлучница. Ежик тормознул и неожиданно признался:

– Капелька, через неделю мы расстанемся. Но я буду помнить тебя.

– А почему мы расстанемся?

– Мама отдает меня в другую Лесную школу, там рядышком живет моя бабушка, ежиха.

– Но и я тебя не забуду, – сказала Капелька, – даже помирать буду, а не забуду.

Ежик вздрогнул: что она говорит, на утренней заре?…

Но утренняя заря – Ежик ошибся, хотя и вздрогнул не случайно – была, оказывается, вечерней. Ночью сильный ветер-верховик понес дым и гарь. Звери в хвойном краю тревожно проснулись и принюхались. Что означает этот прогорклый запах? Притом ночью, когда обычно ветра спят, как спят люди, как спят и лесные обитатели?

И лишь дедя-лесник в самой гуще соснового бора, где жили родители Капельки, понимал страшную угрозу, принесенную этим запахом. На его веку это был третий вселенский пожар. У лесника на скотном дворе скопилось много скотины – коровы, бычок, свиньи и овцы, птица домашняя в загоне. Лесник был обречен остаться дома, он лишь молил Бога, чтобы беда обошла усадьбу стороной…

К полуночи все окрестные леса оказались охвачены островами огня.

Семья Капельки сделала ошибку – она укрылась в норах, пытаясь пересидеть нашествие пожара, а надо было уходить без промедления. Нечем дышать, да. Пал обжигает шубки? Но жизнь дороже. Но семья Капельки запоздала с решением бежать. А когда спохватились, пришлось идти сквозь сполохи и дымовую завесу. Все лесные, чудные запахи враз увяли, а остался лишь жуткий запах беды.

Семья Капельки заметалась – рванули туда, где еще нетронутым стоял сосновый бор, но и в бору вдруг вспыхнул огонь. Лисицы метнулись в другую сторону, шли долго и уже поверили, что убежали. Не тут-то было. Дикими порывами ветра забросило и сюда целое войско пламенных и жестоких бойцов, с огненными пиками. Капелька не заметила, как шубка пошла темными пятнами – лисицы бежали по горящему палу, другой-то дороги не было, а только через эти дымные поляны. Скоро Капелька почувствовала жжение, но, к счастью, мать нашла родничок и светлую лужицу возле. Мать велела Капельке лечь в эту лужицу, Капелька легла, ей стало легче, тление шубки прекратилось. Но страшный треск огненной стихии надвинулся и вынудил лисиц опять уходить в неизвестном направлении, а выбора не было, куда идти, – со всех сторон дышало жаркое чудище и языками огня нет-нет да пыталось лизнуть бедных лисиц. Дышать становилось все труднее, горло перехватывало. Капелька поперхнулась и сказала:

– Мама и папа, кажется, все. Я не могу дальше бежать.

– Пойдем потихоньку, доченька, – просила мать – лисица.

– И потихоньку не могу, вот, посмотрите, – Капелька перевернулась на спину, и родители увидели сожженный живот Капельки. Родители молча засплакали.

Капелька вытянулась под кустом дикой смородины и умолкла. Слава Богу, ветер погнал огненный вал в сторону. Родители остались рядом с Капелькой, тем более часы ее были сочтены…

Лесная школа, как ни странно, уцелела. Наверное, потому, что она была сложена из огнеупорного кирпича, и пожарные из Урийска помогли. Люди вспомнили о меньших братьях, прислали подмогу. Пожарные два дня поливали здание Лесной школы из шлангов.