Виль Липатов - Игорь Саввович

– Светлана много ездила? – без нужды спросил Карцев.

– Много… Для Ромска даже чрезвычайно много…

Впервые увидев Игоря Саввовича, молодого тогда и здорового, Карцев сразу почувствовал невольное уважение и легкую зависть. Перед ним стоял спокойный и вальяжный, независимый и свободный человек; зять до безразличия не заботился о том, какое произведет впечатление на родителей жены, на лице и фигуре читалось: «Вы – это вы, а я – это я!», хотя Гольцов этого специально не демонстрировал. Зять ничего особенного не хотел от жизни, но и не отказывался от благ, – он просто и естественно прошел искус автомобилями и дачами, путевками на юг, коврами и хрусталем, богатыми спальнями и стеллажами со старинными книгами. За его спиной ощущалась мудрость людей, могущих иметь, но не желающих иметь из-за легкодоступной возможности иметь.

Неужели они с женой ошиблись, когда держали дочь в веригах, и по их вине у нее возникло острое стремление наверстать упущенное, заполнить вещевой вакуум, как только она сняла школьный передник и вышла из дому? Иван Иванович помнил, как дочь ворвалась в его особняк с криком: «Пришла открытка на машину!» Такой счастливой отец ее не видел давно, такого восторженного голоса не слышал со времен школы,когда прибегала с сообщением о пятерке по математике – трудной для нее дисциплине.

Если бы Ивана Карцева спросили, заметил ли он, как пересел из «газика» в черную «Волгу» с нолями на госномере, он бы не вспомнил, так как разницу не заметил. Он работал, работал, работал – ночами и днями, утрами и поздними вечерами; он работал и ночью, когда ему снились то караваны барж с лесом на голубой Оби, то фантастический взрыв всех шести пилорам Кетского лесозавода, то громадные кузнечики, которые вырубали лезвиями для безопасных бритв бесценные прибрежные кедровники…

– Научите, что мне надо делать, Иван Иванович? – добивался своего Игорь Саввович. – Мне нечего терять, честное слово! Научите меня, повторяю: готов на все!

Сейчас зять Карцева говорил правду, правду и только правду! «Мне нечего терять!» – сказал он, еще раз подтвердив мысль Карцева, что этот загадочный человек ничего от жизни не хотел, обладая возможностью все иметь. Не глупо ли, не смешно ли?

– Я думал, что мы будем говорить много и долго, – сказал Иван Иванович. – Оказалось, что говорить не надо… – Он встал. – Пусть Светлана приедет к матери, и как можно скорее…

Поднимаясь, Игорь Саввович незаметно вздохнул. Пройдет еще час, два, максимум три, и бледный от усталости, раздавленный несчастьем, Карцев пойдет от ворот по песчаной дорожке к тихому особняку, бодрясь и улыбаясь. Сидящая у окна Людмила Викторовна выскочит на крыльцо, счастливая, бросится к мужу: «Иван, наконец-то! Ну и командировка!» Тесть лишь печально покачает головой – ничего не поймет жена, если даже рассказ о драке и гаражах начать с первого дня творения. В голове сельской учительницы, целыми десятилетиями живущей школьными представлениями о людях и событиях, не укладываются гаражи, преступники – какой ужас! Только старый остяк нутром почувствует опасность, но ничего не скажет. Одиночество! Мрак, неизвестность, единственная очевидность, что в пятьдесят шесть лет невозможно начинать все сначала…

– До свидания, Иван Иванович!

Карцев напряженно глядел в спину зятя, почему-то осторожно идущего по длинной ковровой дорожке. Почти пять лет он не понимал этого человека, почти пять лет трусливо прятался от мысли, что Гольцов инороден и чужд его семье; два последних года зять вызывал воинственное презрение сильной личности к сдавшемуся, живущему по инерции слабому человеку. А вот сейчас по ковровой дорожке робко шел родной, близкий Карцеву человек, каким бы расчетливым, коварным и холодным он на поверку ни оказался. Карцев чувствовал, что всем сердцем хочет, чтобы зять не страдал, чтобы Светлана видела мужа бодрым, здоровым и сильным. И когда Игорь Саввович открывал бесшумные двери кабинета, Иван Иванович Карцев с нетерпением ждал, что зять на прощание оглянется.

Зять обернулся, уже войдя в тамбур двойных дверей, обернулся и помахал рукой.

В приемной, похожей на вокзальный тамбур, Игорь Саввович задержался, и не без причины. С секретаршей первого заместителя Диной Гарифовной знакомство у него было давнее, она была живущей отдельно дочерью хозяйки уютного деревянного дома, одну из комнат которого заняла, по настоянию будущего мужа, Светлана – тогдашняя аспирантка.