Виль Липатов - Игорь Саввович

В напряженной тишине Селезнев записал рассказ Голубкиной, прочитал написанное еще раз, сделал несколько маленьких исправлений, глядя в пространство, проговорил:

– В конце апреля и начале мая прошлого года гражданин Гольцов дважды был в длительных командировках. Вспомните, Типсина, когда примерно состоялись обе встречи? Предварительная и с передачей заявления…

– Не помню! Совсем не помню! – на нежном выдохе произнесла Голубкина. – О, как я понимаю ваше желание поймать меня на ошибке! По забывчивости я назову число, а в это время дорогой Игорь Саввович был в командировке… Я на вас не сержусь, Юрий Ильич: работа есть работа.

Игорь Саввович не выдержал – голосисто захохотал. Как было не смеяться, если не во сне, а наяву существовала Голубкина, живая, материальная, к которой можно было прикоснуться пальцем, чтобы убедиться: происходящее вовсе не бред. Хохоча, Игорь Саввович случайно посмотрел на Селезнева, увидел потемневшие от гнева глаза и без труда прочел: «Вы вспомните наконец, Гольцов, что у вас произошло в конце апреля и начале мая?»

– Стыдно, товарищ Гольцов, смеяться над человеком, который вас искренне и бескорыстно любил! – с пафосом воскликнула Голубкина и трагически вытянула руку. – Отныне мы с вами незнакомы! Уверена, что Юрий Ильич, этот выдающийся, необыкновенного ума и поразительной доброты человек, давно разгадал вашу нечестную игру. – Она выпрямилась, царственно закинула назад голову и, большегрудая, походила теперь на голубя-дутыша. – И вообще, гражданин Гольцов, общественности давно пора приглядеться к вашему моральному облику. Ни для кого не тайна, что вы нечестными путями пробрались из отдаленного района в аппарат треста. Всему городу известно, что вы, ни перед чем не останавливаясь, обольстили эту святую женщину – дочь всеми уважаемого Ивана Ивановича Карцева, которую пытаетесь вовлечь в свою историю с дракой и гаражами. – Она сделала разящую паузу. – Вы, гражданин Гольцов, женились на Светлане Ивановне из карьеристских побуждений.

Перстни и кольца красиво сверкали на пальцах актрисы, не скрывающей подлинность драгоценных камней. По ее же оценке, радужно переливались пять тысяч рублей, и это при заработной плате сто двадцать рублей в месяц. А кооперативная четырехкомнатная квартира, дача, мощный «мерседес», дорогие шубы, редкие ковры – даже Игорь Саввович оказался информированным благословенными сплетниками славного города Ромска.

– Гражданин следователь, – величественно изрекла Голубкина, – прошу занести в протокол мои слова…

Склонив голову набок, Селезнев спокойно и внимательно слушал актрису, но было что-то неуловимо опасное, жестокое, предрешенное в его бледном от усталости лице. И уж он-то не сомневался, что допрос Голубкиной вылился в демонстрацию грязи, в которую с головой окунулся Игорь Саввович Гольцов.

– Мне кажется, гражданка Типсина, что вы ставите себя в опасное положение, – проговорил Селезнев. – Вы даете ложные показания, и я постараюсь снабдить прокуратуру материалами, доказывающими, что вы даете ложные показания… – Он неторопливо поднял со стола небольшую книгу. – Согласно Уголовному кодексу РСФСР, статье сто восемьдесят первой, заведомо ложные показания наказываются лишением свободы на срок до одного года или исправительными работами на тот же срок… Вот какими опасными вещами вы играете, гражданка Типсина!

В ответ на это актриса вскочила, подбоченилась, завизжала, но Игорю Саввовичу было не до Голубкиной… Карьерист и пролаза! Расчетливый соблазнитель! Об этом, оказывается, говорил весь город, а он, подобно тому мужу, который о проделках ветреной жены узнает последним, думал, что только Татищев из отдела новой техники, мечтающий о повышении, мерит на свой аршин Гольцова. Может быть, и другие из служебного окружения Игоря Саввовича снисходительно молчали, провожали его взглядом, усмехались, шептались, перемывали ему косточки в теплых компаниях, а наутро с ясными глазами сидели у него в кабинете?

Занятый собой, тяжелыми, уводящими в прошлое воспоминаниями, Игорь Саввович как-то отстраненно слышал Селезнева и Голубкину…

Селезнев. Расскажите, как вы купили в Москве машину марки «мерседес»?

Голубкина. Меня буквально уговорили купить машину… Неужели вы не понимаете, что в Ромске достать запасную часть для «мерседеса» труднее, чем прописаться в Москве?

Селезнев. Вы присвоили фамилию Голубкина. Для чего, если вас зовут Ларисой? Решили стать второй Ларисой Голубкиной?