Робин Уильямс - Ассистенты

Я уже начинаю беспокоиться. Но потом слышу высокий храп, похожий на свист чайника. Она крепко спит, сжимая в руке телефонную трубку. Несколько секунд рассматриваю ее: волосы спутались, и в уголке рта скопилась слюна. Удивительно, как невинно выглядят спящие, — каждый напоминает младенца Иисуса, даже, наверное, серийные убийцы и этот парень Джеб. Может, вам интересно мое мнение? Так думаю, мир был бы гораздо лучше, если бы некоторые спали постоянно.

Виктория фыркает, как поросенок, когда я забираю у нее телефон. Застываю на месте и жду несколько секунд, пока она снова не начинает храпеть. Потом кладу трубку среди пузырьков с таблетками. Их, естественно, очень много.

— Спокойной ночи, Виктория, — шепчу я и выхожу из комнаты, осторожно закрывая за собой дверь.

Нет смысла возвращаться домой, раз я уже здесь. Поэтому ложусь прямо на ковер у двери. Вдруг она меня позовет?

Я испытываю настоящее, ни с чем не сравнимое удовольствие, наблюдая, как парни взмывают вверх и забивают мяч в корзину. Если НБА прекратит свое существование, чем еще смогут заняться семифутовые «небоскребы» в кедах? Конечно, отправиться в Голливуд! Именно эта мысль помогла Родману и Шаку заключить контракты со студиями. Я лежу на диване в «боксерах» и смотрю игру «Лейкерс» против «Кинге». Какое блаженство! Впервые за долгие месяцы мой желудок спокоен. Во время рекламы переключаюсь на кабельный канал И-эс-пи-эн, транслирующий конкурс «Сильнейший мужчина мира»: двое огромных мутантов разбивают пивные бочонки о кирпичную стену. До этого они зубами тянули туристические автобусы на сто метров. Именно за такие программы я люблю средства массовой информации.

Стучат в дверь. Тянусь за пультом и увеличиваю звук. Снова стучат. Со стоном заставляю себя подняться с дивана и неторопливо иду к выходу.

— Кто там?

— Кенвин,

Открываю дверь и смотрю на парня.

— Привет, Джи!

— Как дела у моего любимого друга-хакера?

— Эй, я не хакер. У меня есть то, что белые назвали бы «способности к бизнесу». — Он проносится мимо меня в гостиную и кивает на телевизор: — Любишь баскетбол?

— Да, — отвечаю я. — Некоторым геям тоже нравится спорт.

— Все еще придерживаешься этой версии?

— Кенвин, что ты хотел?

Он берет пульт и рассматривает его.

— Мне нужна твоя помощь. Удивительная храбрость!

— В чем?

Он по-прежнему смотрит на пульт.

— Ты ведь работаешь на Тревиса Траска, да?

Я удивлен и не понимаю, куда он клонит.

— Откуда ты знаешь? — Во взгляде, брошенном на меня, читается, что я проявляю крайнюю степень слабоумия. — Так в чем дело? — вздыхаю я.

— Моей девушке очень нравится Тревис, и я подумал, не сможешь ли ты достать для меня его фотографию с автографом.

— Твоей подружке нужна фотография Тревиса?

— Она не моя подружка, — в свою очередь, вздыхает он. — Пока. Но если я подарю ей эту фотографию, может, она захочет ею стать. Ты понимаешь, о чем я?

— Конечно, понимаю.

— А в обмен на это обещаю никому не рассказывать, что ты не гей. И пусть это будет подлинный автограф. Даже не пытайся его подделать.

Мне следовало бы поторговаться об условиях сделки, но уж очень она комична. И как он узнал о моих способностях подделывать документы? Протягиваю руку:

— Согласен.

Как настоящий профессионал, Кенвин отвечает на рукопожатие и уходит. Возвращаюсь к игре. «Кинге» вырвались на семь очков вперед. Играть в четвертом тайме осталось девять минут. Снова стучат в дверь.

— Ты достал меня! — кричу я. Но в ответ слышу другой голос, и это определенно женщина.

— Подожди минуту, — вскакиваю я. Открываю дверь и впускаю Микаэлу.

— О, Гриффин! — плачет она. — Как я рада, что ты дома!

— Что случилось? — пугаюсь я. — В чем дело?

— Ты не поверишь, какой у меня сегодня был день, — говорит она, садится и закуривает. — У тебя есть пепельница?

— Возьми вот это. — Я подвигаю к ней банку с диетической колой.

— После того как меня выгнала Виктория, все повернулось еще хуже. Я осталась и без агента. Мне прислали открытку с заранее отпечатанным текстом. Там, где должно быть мое имя, — пусто. Всего одно предложение, даже не позвонили.

— Ох, Микаэла, мне очень, очень жаль.

— Я трахалась с этим придурком дважды в неделю. Но он все равно от меня избавился.

Микаэла — очень сексуальная женщина для своего возраста. Всего несколько лет назад я с удовольствием пообщался бы с ней. Но с женщинами покончено — эта чертова психопатка Лорейн меня излечила. Кто мог предположить, что у нее пограничное состояние? Кто знал, что она нападет на меня с отверткой и сожжет мой дом?