Юрий Козлов - Враждебный портной

Роман Трусы считал себя русским патриотом. « Я горжусь нашей великой Родиной, — писал он в очередном, широко обсуждаемом в Сети посте . — Эйнштейн не отвечает за Фукусиму . Пастер — за бактериологическое оружие. Колумб — за привезенный на каравеллах в Старый свет сифилис. Россия не отвечает за конец цивилизации. Она — всечеловек в семье народов. В то время как другие народы трусливо жмутся по углам национальных квартир, бормочут что-то про мультикультурализм, тайно опутывая границы колючей проволокой, Россия смело распахнула душу и территорию навстречу веяниям нового уклада: наркотикам, радикальному исламу, терроризму, неконтролируемой миграции, политкорректности, правам гомосексуалистов и скотоложцев, отмене образования, ликвидации здравоохранения, разрушению семьи и так далее. Великая и бесконечно добрая Россия, как бесстрашный исследователь, слила весь яд в один стакан и гордо выпила за здоровье человечества. Нам не привыкать! »

Иллюстрировалась эта гадкая мысль фотографией железнодорожного тупика, где стояла цистерна с надписью: « Метиловый спирт ! Смертельно! » К этой по какой-то причине неохраняемой, с разблокированным краном цистерне выстроилась длинная, как некогда в Мавзолей, очередь людей с разнообразными емкостями. Некоторые из них, впрочем, определенно двигались в обратный — к обезьяне — путь по дороге дарвиновской эволюции. Обнаружилась в очереди и квадратная, с замотанной черным платком головой баба в рубчатой телогрейке. В советское время Каргин часто видел таких баб на железнодорожных путях, где они отсыпали лопатами гравий и таскали на плечах шпалы. Человекообразные существа на фотографии, не отходя от цистерны, жадно пили из наполненных емкостей. Несколько особей уже лежали на насыпи. Кто с блаженной улыбкой, кто с пеной на губах. Воистину, русские были сильнее смерти ! Потому-то, делал вывод Роман Трусы, мы и сломали хребет фашистскому зверю, спасли Европу от коричневой чумы.

Баба в очереди по какой-то причине была без емкости, и Каргин подумал, что, наверное, она будет пить метиловый спирт прямо из крана, припав к нему черной, как закопченный котел, головой. А еще эта вне­ и всевременная русская баба некстати напомнила Каргину... Ираиду Порфирьевну.

Надо ей позвонить, мрачно подумал он.

Роман Трусы искренне сожалел, что колонне возглавляемой им арт-­группы « Т . Р . Усы » вот уже который год не дают влиться в « Русский марш » во время святого для каждого православного государственного праздника четвертого ноября — Дня народного единства.

« Как расшифровывается название “ Т . Р . Усы ”? — спрашивал он в другом интервью и сам же отвечал: Т . — это танки, Р . — ракеты, Усы — Сталин . Так кто в России настоящие патриоты? Мы или эти трусливые законопослушные националисты с изъеденными молью хоругвями? Они демонизируют кавказцев, — продолжал Роман Трусы, — не понимая, что так называемая » к авказская угроза ” — миф! Почему? Да потому что кавказская молодежь, переселившаяся в крупные русские города, практически поголовно сбривает усы, то есть утрачивает пассионарность . Как только русские поверят в магическую силу усов, начнут их отращивать и подкручивать в спиральки, они снова станут могучим государствообразующим народом, первыми среди равных в дружной семье народов великой России, народом, за который провозгласил исторический тост генералиссимус Сталин! »

Революционное прошлое России не давало покоя Роману Трусы. Он как мог украшал, расцвечивал его « цветущей гнилью ». Одна его статья — по аналогии с ленинской — называлась « Три источника, три составные части нового стиля ». Если столь полюбившийся русской душе марксизм, писал Роман Трусы, возник из синтеза немецкой классической философии, французского утопического социализма и английской экономической науки, то новый, определяющий бытие и сознание современной России стиль имеет, как зуб мудрости, трехканальный корень: политическую практику как ускоренное или замедленное (в зависимости от обстоятельств) разрушение государства; шоубизнес как « скотинизацию » (здесь он употреблял неологизм Ф.М. Достоевского) и « денационализацию » (надо полагать, собственный) населения; вульгарную историософию как «исходник» для национальной идеи. У каждого преступления, цитировал далее Берию Роман Трусы, есть имя, отчество и фамилия. Политическую практику разрушения государства он связывал с деятельностью первого и последнего президента СССР и всех последующих президентов России. « Скотинизацию » и « денационализацию » населения посредством шоубизнеса с творчеством... любимых народом Аллы Пугачевой, Максима Галкина, Иосифа Кобзона, Стаса Михайлова, Елены Ваенги, Григория Лепса, Льва Лещенко и даже почему-то... почтенного Юрия Антонова. В те дни как раз было зарегистрировано общественное движение « Алла — русская мадонна ». Не просто мадонна, констатировал Роман Трусы, а примадонна, то есть первая в ряду добродетельных и целомудренных русских женщин, вторая после Матери Господа Христа. К историософским же поискам национальной идеи он почему-то приплел оригинального мыслителя, автора теорий « пассионарности народов » и « временных циклов цивилизаций » Льва Гумилева — « сына расстрелянного отца и вечно гонимой матери » , как он его называл. По мнению Романа Трусы, именно этот «ученый», подобно котенку в проруби, утопил национальную идею в цветущей гнили, да так, что никто и не заметил.