Валерий Волошин - После приказа

— Интересно, почему же?!

— Людей он не любит, чурается их…

— Зато технику знает как свои пять пальцев! Да и с чего ты взял, что он с людьми так? Сам без году неделя в полку. И еще ни разу не поддержал меня, все мне возражаешь, — раздраженно бросил через плечо Спиваков и снова уставился в лобовое стекло.

Куцевалов смолчал на упрек командира. Не время было спорить, что-то доказывать… Действительно, у него со Спиваковым складывались не такие отношения, как хотелось бы. Хотя общались они между собой вроде дружески, с обоюдной симпатией, с первого дня на «ты», как только политработник прибыл в полк после окончания академии. Да и есть за что уважать Спивакова — боевой командир, отмахал вдоль и поперек Афганистан, орденоносец… Ему обычно не сиделось на месте. В штабе будто кто шилом его доставал. Мотался по подразделениям, мчался на полигон или на стрельбище, словам, туда, где шла боевая подготовка. Неугомонный по натуре, он во все влезал, всюду слышался его требовательный голос, который приказывал, иногда дружески советовал, иногда громко распекал и наказывал нерасторопных и лодырей, но больше рекомендовал и предостерегал. Его обращения: «Я вам рекомендую» или «На будущее предостерегаю» среди офицеров полка уже стали притчей во языцех.

Однажды Куцевалов случайно услышал разговор двух комбатов. У одного на занятиях только что побывал Спиваков. Другой сразу же прибежал на полевой КП к коллеге:

— Ну как? — спросил он.

Первый комбат в ответ неопределенно махнул рукой.

— Значит, порекомендовал подполковник? — глубокомысленно протянул второй.

— Нет, на этот раз предостерег, — был ответ. И оба комбата рассмеялись.

«А почему? — задумался тогда Куцевалов. — Ведь командир если рекомендовал что-то сделать другим, то обязательно дельное. И предостерегал кого-то тоже не без оснований, были на то причины».

Потом, присмотревшись к Спивакову, замполит понял, отчего рекомендации и предостережения командира так воспринимаются. Подполковник из-за своей чрезмерной спешки, желания охватить все и вся, везде поспеть редко задерживался рядом с подчиненным, чтобы толково разъяснить ему, как лучше то, что он рекомендует, сделать и что на будущее надо предусмотреть, чтобы остеречься от его дальнейших предостережений. Вот тогда Куцевалов не промолчал, постарался высказать Спивакову свои наблюдения потактичней, во множественном числе:

— Поверхностно мы с офицерами работаем, Пал Палыч, наскоком, — сказал он ему.

Спиваков недоуменно покрутил крепко посаженной головой, помял рукой короткие кудри с проседью и спросил:

— Отчего такие выводы делаешь? Показатели с планом по боевой вроде неплохие, осеннюю проверку как пить дать не ниже чем на хорошо выдержим… Я бы, комиссар, тебе порекомендовал…

— Мы только и делаем, что рекомендуем, — не дал до конца договорить Спивакову Куцевалов. — А черновой работы как-то чураемся, от случая к случаю берем ее на себя. А можно было бы и на отлично потянуть на проверке.

— Ну, это ты загнул. Да и не нужно нам отличной оценки. Случись что, а от этого никто не застрахован, с людьми все-таки работаем, — тогда с отличниками цацкаться не будут: спросят за милую душу!

— Шаблонно думаешь, командир, — присвистнул Куцевалов, — такая концепция себя уже отжила. Вроде бы знаешь, что перестройка трактует другое мышление.

— Только не козыряй словом «перестройка»! — заерзал на стуле Спиваков и вскочил. Ему вообще трудно сиделось за столом, а тут — такой оборот принял разговор с замполитом. Он прошелся быстрым шагом по кабинету взад-вперед, что-то недовольно бормоча себе под нос. Остановился перед Куцеваловым и с обидой в голосе сказал: — Эх ты, упрекнул… Я-то подумал, когда встретил тебя, горы с таким мужиком сверну! Молодой, энергичный, с академией… Тут до тебя комиссарил один — лежал на должности, сплошную говорильню развел. Я его раз предостерег, другой… Лежит, ни черта не делает! Только речи красивые с трибуны глаголит. О перестройке, кстати, в основном. А сам втихаря не прочь был и рюмку запрокинуть. А мужики-то вокруг все видят, одни за животы от такого юмора хватаются, другие — зубы на него точат. В общем, пришлось мне ему порекомендовать… Распрощались, слава богу, по-хорошему. А теперь ты…

Куцевалов смутился:

— А что я, собственно говоря…

— Нет, ты скажи, что ты имеешь в виду под черновой работой? — в упор спросил его Спиваков.

— Работу с людьми: учить их, воспитывать, жить их заботами…