Владимир Лобас - Жёлтые короли. Записки нью-йоркского таксиста

Светофор переключился на красный прямо перед моим носом, но я закончил поворот. Куда я ехал? Душа моя стремилась к жене и сыну, в нашу уютную кухню, а я направлялся к своим врагам, к сборищу русских кэбби под отелем «Мэдисон»… У кого еще мог я выяснить толком, что за слово написал полицейский в повестке? Узнать, чем эта повестка грозит? Спросить совета: как быть?

Уж кто-кто, а эти прохвосты все в таких делах знают! Небось, каждое утро в «Кеннеди» похвалялись друг перед дружкой штрафными талонами. Этот накануне схлопотал сразу два, а тот – три. И всегда одна песня: «Ни за что!». Овечки невинные!.. Меня ничуть не смущало то обстоятельство, что я сам получил сейчас и талон, и повестку. Ведь о себе-то я доподлинно знал – НИ ЗА ЧТО!..

Хотя ссора наша была и пустяшной, и давней, кошки скребли на душе, когда я подъезжал к «Мэдисону»: как меня встретят?

Почти вся гоп-компания была на месте: «Оdessa corporation», «Fira corporation», «Padlo corporation», «Taganka corporation», «Tbiliso corporation»… Я был готов продефилировать мимо своих недругов с независимым видом, но меня окликнули:

– Бублик!

– Пачиму тебя не было видно? Ты не работал? – спросил Начальник.

Вместо ответа я лишь махнул рукой. Это получалось помимо моей воли: я вел себя, как они…

Алик-с-пятнышком привстал на бампере, высматривая мой чекер в хвосте очереди:

– Ты уже на гараж не пашешь? Ты – купил?

– Он рентует, – сказал Ежик. – У моей сученьки…

– Как поживает Доктор? – спросил я. – Не «соскочил» еще?

– Куда он денется…

– А Узбек?

– Узбека что-то не видно…

– Давно уже, – сказал Помидор, и все замолчали.

Длинный Марик, заметив бумажки, которые я держал в руке, расплылся в улыбке.

– Бублик, ты получил штраф?!

– Ни за что дали, – сказал я.

– Два! – восхитился Марик.

– Совершенно ни за что!..

– «Остановка запрещена», – довольно-таки бестактно заметил Ежик.

– Ты посмотри второй, – сказал я, подчеркнуто игнорируя «архитектора» и обращаясь к Длинному Марику: – Ты понимаешь, что там написано?

– «Инг»? – принялся разбирать с конца Марик. – «Тинг»?..

– Бублик, наверное, сделал «абгемахт» хорошему чемодану, – высказал предположение Алик-с-пятнышком, разобрав, в какое учреждение приглашает меня повестка, а Начальник деловито осведомился:

– Бублик, вы уже имеете гражданство?

– Тыц-грыц! – огрызнулся я, но как-то не очень уверенно: гражданства у меня не было…

– В этой биладской странэ только настоящих бандитов в тюрьму нэ сажают, – галантно сказал Начальник. Он давал понять, что даже если я и украл чемодан и меня посадят за это в тюрьму, – в наших с ним отношениях ничего не изменится.

«Гражданство», «тюрьма» – чем больше меня пугали или дразнили (?) – тем спокойнее становилось на душе. В конце концов, я ведь твердо знал, что ничего плохого не сделал. А раз так, то нечего мне и бояться! Ну, что мне, в самом деле могут сделать? На хвост соли насыпать? Я расскажу судье все, как оно в действительности было, и он, конечно же, поймет, что произошло недоразумение.

С чувством какой-то своеобразной гордости по поводу того, что ни один из этих жуков не получал еще такой повестки, включил я «НЕ РАБОТАЮ» и – поехал…

Воспаленной краснотой цифр мерцали электронные часы над входом в банк – 5:05. Сделать деньги, начав день так поздно, можно только при какой-то невероятной удаче и только – в «Кеннеди».

Очередь кэбов у «Хилтона» ползла безостановочно: начался предвечерний час «пик». Впереди меня чекеров что-то не видно. Эх, если бы сейчас потребовался швейцару большой кэб… Не прошло и минуты, как раздался свисток, и я услышал:

– Чекер!

Вильнул, выезжая из очереди и – к подъезду! Гора чемоданов ждала меня. Втроем: швейцар, рассыльный и я начали погрузку. Чемоданы были большущие, но с них свисали бирки «AL ITALIA», и это придавало сил… [45]

Только три места принял багажник. Только четыре приняло заднее сиденье. Мы уже загрузили весь чекер под самый потолок, но еще оставались какие-то коробки, сумки… Наконец управились.

– Gracio! – прощебетала сухонькая, пожилая егоза в белых чулочках, усаживаясь рядом со мной между своими картонками.

Прислуга в «Хилтоне» вышколенная, но даже у этих дрессированных лакеев вытянулись физиономии. Заплати моя пассажирка по пятерке швейцару и рассыльному за такую погрузку – это было бы не слишком много. Но одному из них досталась лишь кривая улыбочка, а другому – нежное «Gracio»… «Ну и стерва!» – успел подумать я и услышал: