Кэндес Бушнелл - Четыре Блондинки

– Ну так и быть, извини, – сказал Питер, когда она снова уселась в машину. Он погладил ее по ноге. – У тебя паршивый характер, детка. Я парень взрывной. Тебе следует об этом знать. Ничего не могу с этим поделать. Наверное, это из-за того, что меня в детстве мамаша лупила.

– Забудем об этом, – сказала Джейни. Она вновь сдвинула очки на нос.

Питер с ревом отъехал от заправки.

– Ну ты прямо огонь, детка! Чистый огнемет! Ты бы только видела, как все эти мужики на тебя уставились.

– Мужчины всегда на меня смотрят, – ответила Джейни.

– Классное у нас будет лето, – усмехнулся Питер.

Дом у Питера оказался именно таким, каким его описывала Линелль. Это была перестроенная фермерская усадьба, располагавшаяся на ухоженной лужайке в три акра. В доме было шесть спален, а ко внутреннему убранству явно приложил руку профессиональный декоратор. Не успели они выйти из машины, как Питер схватил свой мобильник и принялся орать на садовника насчет каких-то яблонь. Джейни все это пропускала мимо ушей. Она разделась и голышом направилась к бассейну. Она знала, что Питер следит за ней из-за раздвижных стеклянных дверей. Когда она вылезла из воды, Питер высунул голову из двери:

– Эй, детка, как там вода, подогревается? Если нет, я позвоню этому хрену и задам ему трепку.

– Все в порядке, – ответила Джейни. – Я думаю, нам стоит обдумать план вечеринок на ближайшие выходные. – Она достала свой мобильник и в чем была, то есть нагишом, вытянулась на мягком шезлонге и начала набирать номер.

В начале лета, в середине мая, Джейни начала готовиться к своему дню рождения – вскоре ей должен был исполниться тридцать один год (родилась Джейни первого июня и всякий раз говорила, что она «дитя лета»), – и всего за одну неделю она успела три раза побывать в ночном клубе «Мумба». В первый раз там устроили вечеринку в честь Туалетной Бумаги – певца в стиле рэп. Она стояла в центре зала и, выставив вперед бедро, позировала фотографам, потом кто-то отвел ее к угловому столику. Там сидел Джоэл Уэбб – собиратель предметов искусства. Джейни находила его забавным, несмотря на то что все говорили, будто ему переделали нос и вставили имплантаты в щеки, а еще – будто он прошел курс липосакции и носит ботинки с утолщенными подошвами, чтобы казаться выше: рост у него был всего пять футов и четыре дюйма. Но все это было не важно. Дело было в его доме. Последние три года Уэбб занимался строительством большого особняка в Истхэмптоне, а пока арендовал временное жилище, по понятиям Джейни – просто хибару: запущенный коттедж на три спальни.

– Мне нужна новая подружка. Слушай, ты не познакомишь меня с одной из твоих красавиц приятельниц? – спросил Джоэл.

– А как продвигаются дела с твоим домом? – спросила его Джейни.

– Подрядчики говорят, что все будет закончено к четвертому июля, – ответил Джоэл и добавил: – Ну правда, ведь у тебя наверняка найдется для меня какая-нибудь подружка.

– Я думала, у тебя уже кто-то есть, – ответила она.

– Была, да только мы с ней разбежались. И так целый год – то сходимся, то расходимся. А как наступает лето, мне становится одиноко и я снова к ней возвращаюсь.

Через пару дней Джейни появилась в «Мумбе» с Аланом Мунди – все считали его самым классным комиком. Она познакомилась с Аланом много лет назад, когда снималась в Голливуде в том самом фильме, – тогда он был еще никем и получил в этом фильме крошечную роль безнадежно влюбленного официанта. Они вроде как подружились и вроде как стали поддерживать связь – примерно раз в год разговаривали по телефону. Но теперь Джейни всем только и твердила о том, что они с Аланом не разлей вода. Агент Джейни из ее модельной конторы сказал, что Алан собирается без лишнего шума посетить Нью-Йорк, после чего Джейни позвонила его здешнему агенту и Алан сразу же откликнулся. Он только что расстался со своей подружкой и явно страдал от одиночества.

– Джейни, душка, – сказал Алан. – Я хочу побывать во всех здешних горячих точках. Хочу весь город перевернуть вверх дном.

– Смотри, чтобы потом нам не пришлось его собирать по кускам, – ответила Джейни.

– О Боже, как я по тебе соскучился, Джейни! – воскликнул Алан.

Он заехал за ней на взятом напрокат «роллс-ройсе». Волосы у Алана были выкрашены в рыжий цвет – так требовалось для его последней роли, – но под краской, у корней, уже почти на дюйм отросли свои, черные.

– Ну, что делаешь, детка? – спросил Алан. – Все еще играешь?

– Играю, причем каждый Божий день, – ответила Джейни.