Сергей Алексеев: Когда боги спят

— Ты стала совсем взрослая… Поезжай к маме. Ну или в квартиру на Химкомбинат.

— А ты в Соринскую Пустынь?

— До весны буду там. Потом не знаю… Не хочу загадывать.

Она долго молчала, прикрыв огромные глаза, возможно, прикидывалась спящей. Потом, уже на подлете к Москве, вдруг обернулась к нему и сказала с детским всхипывающим вздохом, словно все это время плакала:

— Поэтому Санька и прыгнул… Зубатый смотрел вопросительно, ждал — Маша не спешила.

— Жить стало невыносимо. Везде, всюду. А он это так остро переживал!.. Такое ощущение, что-то незримо изменилось в мире. Будто земная ось искривилась. На первый взгляд, ничего не видно, но привычные вещи незаметно сдвигаются со своего места. Мы обнаруживаем лишь невыцветшие квадраты на обоях и пустые гвоздики, на которых когда-то висели картины бывшего мира. А еще качаются неподвижные лампочки над головой, под ногами образуются трещины, которых мы не видим, переступаем и проваливаемся. Мы не чувствуем, как все вокруг трясется, вибрирует — полный дисбаланс. И веет холодом, как во время оледенения. Что происходит, папа?

— Боги спят, — сказал он коротко.

Она восприняла это спокойно, а может быть, на ее иссохшем лице уже не видно было ярких чувств.

— А кто же правит миром, когда они спят?

Пограничник в аэропорту взял его паспорт, как обычно профессионально взглянул в лицо, сверяя с фотографией, и должен был бы поставить отметку, но еще раз поднял глаза и посмотрел внимательнее.

— Что? — спросил Зубатый

— Нет, все в порядке, пожалуйста!

Этот повторный взгляд сразу же насторожил, поэтому он взял Машу за руку и не отпускал, пока не вышли за турникет в пустынный VIP-зал. И только он перевел дух, как боковым зрением увидел, что к нему приближаются, а точнее, надвигаются две мужских фигуры. Зубатый резко обернулся и инстинктивно толкнул Машу за спину. И в следующий миг узнал одного из мужчин — полномочный представитель президента, совсем недавно снявший генеральские погоны. Встречались они всего один раз перед выборной гонкой, когда вновь назначенный представитель ездил по областям знакомиться с губернаторами. Впечатление он оставил однозначное — приехал генерал. Он еще не сбросил шкуру всезнающего и всемогущего отца-командира, о всем судил легко, всем определял задачи, любил проверять порядок всюду, вплоть до туалетов По стойке «смирно» хоть и не ставил, но в кабинет вваливался, стул пододвигал ногой, шляпу бросал, как фуражку, чуть ли не под нос, и любил, когда его называют генералом.

Он не поздоровался и не удостоил Машу даже взглядом, и стало понятно, что встреча ничего хорошего не принесет. Все внимание генерала было сосредоточено на одной сверхзадаче, хотя он еще старался шутить. Правда, юмор у него был свирепый, оставшийся от Советской армии:

— Что? Хотел скрыться от нас за рубежом? Ха-ха!.. Ищем его по всей стране, а он к финнам ушел, как Ленин!

— Здравия желаю! — Зубатый ухмыльнулся. — Не ожидал встречи с оркестром. Ну, уважили! Маш, посмотри? Ты видела живых генералов?

Ему что-то не понравилось.

— Ладно, хватит придуриваться. Пошли в машину.

— Спасибо, у меня тут своя на стоянке.

— Особый разговор к тебе есть.

— Говорите здесь.

— Я буду говорить там, где мне надо! — рыкнул он.

— А я там, где хочу.

— Ты чего это, Зубатый? — глаза у генерала были немного навыкате, отчего вид был вечно удивленный. — Сказал, в машину! Я его ищу тут по всему земному шару, службы подключил!.. Что встал? Двигай!

Маша таращилась на него и сама тихонько уползала за спину — видно, все-таки отвыкла от реальностей мира на своем лживо-благонравном Западе. Если бы ее тут не было, он бы сразу загасил хамство, но она никогда не слышала от отца грубых слов, поэтому Зубатый поманил рукой генерала, наклонился к его уху и послал на три определенных буквы. Тот выслушал спокойно и даже с некоторым любопытством.

— Я-то пойду, куда прикажешь. А вот если тебя пошлют, будешь бедный и бледный, — генерал огляделся по сторонам и отпихнул своего спутника, видимо, охранника. — Зубатый, кончай выдрючиваться! Ты что в самом деле? К нему переговорщиков шлют, послов, порученцев, а он всех посылает! Ждешь, когда президент сам к тебе придет? На поклон?.. И вообще, что ты хочешь?

— Ничего. Я вот дочку из Финляндии привез. Видишь, там ее голодом заморили. Откармливать буду, холить и лелеять. Она у меня единственная осталась.

Генерал что-то вспомнил, мотнул головой и вроде бы выматерился про себя.