Александр Потемкин - Мания

Со стороны могло показаться, что говорила она сама с собой. А торопливая походка и опущенный в паркет взгляд подтверждали ее смущение и растерянность. Но на нее никто не обратил внимания. И дело было не только в том, что парочка предавалась весьма приятному занятию, но и, скорее, в том, что нынешние москвичи очень быстро научились не замечать неизвестных и бесполезных людей. Госпоже Мегаловой вдруг пришла в голову неожиданная мысль: «А если меня станут обнимать и целовать прилюдно, запускать руки в лифчик?.. Смогу ли я позволить такое?» Ее раздумья прервал мужской голос. «А, привет тебе, Наталья! — услышала она своего шефа господина Бисваркина. — Вначале ответь мне на главный вопрос, а уж потом направляйся в свой отдел и начинай трудиться».

Директор Бисваркин был плотным, высоким человеком лет сорока. Спортивная упругая шея свободно держала огромную лысоватую голову с короткой стрижкой. Дорогой полосатый темно-синий костюм, туфли с вытянутым носом и на низком каблуке и крупный перстень с сапфиром выдавали в нем типичного менеджера российского среднего бизнеса с доходом в сто двадцать—сто пятьдесят тысяч долларов США в год. Он первым вошел в свой кабинет, уселся в кресло и бросил: «Присаживайся!» Она без слов повиновалась и устроилась напротив. «Помнишь наш уговор? У тебя испытательный срок два месяца. Прежде всего ты должна показать способности к торговле. Чтобы получать одну тысячу долларов в месяц, ты обязана реализовать товара как минимум на семьдесят тысяч долларов. Иначе ничего не получишь. Но это только на первых порах. Через квартал у тебя появляется жесткий план: с каждых тридцати тысяч оборота я буду отстегивать тебе пятьсот долларов. Но меньше, чем сто пятьдесят тысяч оборота, я не потерплю. Малоэффективные работники меня не интересуют. Это никудышный показатель для предприятия, плохой для самого сотрудника фирмы. Низкая рентабельность для меня как пощечина, как щелчок по носу. Я хочу наращивать обороты фирмы, стараюсь, чтобы мои помощники были самодостаточными людьми, а для этого они должны зарабатывать не менее двух тысяч долларов в месяц. Но это еще не все. Для того, чтобы “Шоко Он-лайн” имела успех на рынке розничной торговли, ты должна выполнять некоторые деликатные поручения. Чем больше жирка на теле предприятия, тем уютнее чувствует себя коллектив. Понимаешь, о чем я говорю?» — «Пока нет», — жалостно улыбнулась Наталья Никитична. «Как нет? Я же тебя об этом уже информировал при первой встрече! Ты женщина соблазнительная, свободная, насколько я помню. Иметь интимное общение с закупщиками нашего ассортимента и представителями административного ресурса еще в давние времена сам бог торговли настоятельно рекомендовал. Помнится, на первом интервью ты не возражала против рекомендаций Гермеса!» — «Прошу прощения, но такого открытого разговора между нами не было. Впрочем, я была вся в волнении. Видимо, не расслышала или не поняла вас». Она растерялась: ползучий румянец то опускался на шею, то окатывал щеки. «А что теперь скажешь?» — «Это обязательное условие? Иначе никак нельзя?» Тесная кофточка высоко вздымалась, отвлекая мысли главного менеджера. «Нет, по-другому бизнес не построишь. Пойми, если клиент с оборотом в двести, пятьсот тысяч, в миллион долларов или шишка губернаторского офиса пожелал тебя, а ты не захотела идти ему навстречу, то разве тем самым ты не ставишь всю коммерцию фирмы под угрозу банкротства? А что если он откажется покупать у меня товар — ведь рынок перегрет альтернативными предложениями! — или потребует немыслимые лицензии, другие разрешительные документы? Тогда усилия всего коллектива, направленные на увеличение оборота и размера прибыли, пойдут насмарку. Придется закрывать контору. Как, понятно? Усекла? Они потребуют не меня, не какую-то Варвару Петровну, а пальцем укажут прямо на тебя. И не шепнут на ухо, не напишут записку, а, глядя тебе в лицо, прогорланят: “Давай девку, Бисваркин!” Что мне делать? Ведь наши клиенты и административные начальники — обычные русские парни. Это тебе не немцы, не англичане, не американцы. Русские — совсем другая материя. Если они потребовали водки и женщину, то лучше немедленно все это предоставить, а то один черт знает, что произойдет. И не когда-то в далеком будущем, а сейчас же, немедленно. Тут придется прощаться не только с бизнесом… Согласна? Поняла? Не сутенер я, лапочка! Пойми: водка, секс, лелеяние административного ресурса и для меня, и для других предпринимателей России — всего лишь прикладные инструменты бизнеса. Без них никак нельзя! Ты должна это осознать. Жаль, что в университетах этому не учат. Другое дело, усвоит ли твой ум эти профессиональные особенности отечественного формата. Я не настаиваю, не принуждаю, я ставлю условия, чтобы понять, допускать ли тебя к старту трудовой деятельности или искать другую подходящую кандидатуру. Так что, начнешь? Попробуешь? Я заинтересован лишь в полном пакете отдачи своих сотрудников. Это специфика нашего предпринимательства. Когда-нибудь — через тридцать, пятьдесят, сто лет, — может, что-то изменится. Но сейчас — увы… Что скажешь, Наталка? Выбор за тобой!»