Грим - Никита Никуда

На оставленный город падали темные нити - словно власы свисали с небес. Вероятно, лил дождь. Я даже, кажется, задремал, пока они друг о друга терлись. Наконец они вылезли из кустов, причем первым явился майор, выглядевший то ли испуганным, то ли изнуренным, а за ним и эта рыжебесстыжая, убирая под шляпу волосы.

- Опять на него пес набросился, - сказала Маринка. - И даже утверждает, что штаны с него пес спустил. Я-то не видела. Под другим впечатленьем была.

Пес в ребро или бес в чресла, но его военные брюки сзади были действительно порваны. Я выразительно постучал по циферблату часов, ибо отсутствовали они минут сорок.

- Плетку искал, - сказал майор тусклым голосом. - Не иначе этот пес уволок. Носом чую.

- Носом и я его чую, - сказала Марина. Они повели носами. - Но объяснить это нападение не могу.

Долгое время майор был скучен, и только километров через тридцать, то есть примерно после часа нашей неспешной езды, стал опять оживать и делиться своей биографией.

Предки из этих мест. Но сам он родом из Рыбинска. Есть знаменитое водохранилище. Воду в коем хранят. А что касается оживления сектантства, то по части испорченности ни штундисты, ни беседники, ни бесстыдники, бессмертники и скопцы так не опасны для нашего общества, как шалопуты, в особенности главный их представитель в городе - к моему великому удивлению - беззлобный Бухтатый. Ибо был он не тепел, а то холоден, то горяч, сказал майор.

- Но ведь и по библии...

- Библия - любимая книга антихриста, - отважно заявил пожарный. - У нас ВПЧ, а не православный притон. А у вас, простите, какая конфессиональная принадлежность?

Эта попытка тактично влезть в душу для меня самого всегда заканчивалась неудачей. Религиозные убеждения? Не убежден. Но за православных обиделся.

- Я может быть и неверующий, но о религии предков при мне так не смей.

- Это правильно. Не уверен - не верь. Значит, совесть ваша пока свободна. Нынче совесть несовместима с жизнью, - сказал он не совсем уместно. А затем добавил неожиданно для меня. - Геннадий, геноссе, вступайте в наши ряды. У нас безмайорщина, майоры очень нужны.

- Ну, если вы меня убедите, то может быть, - сказал я, ибо заинтригован был: что-то за стенами ВПЧ кроется.

- Мир погряз во грехе, во грязи. Претыкаясь на путях погибели, к концу движется. Можно смыть эту грязь водой, а можно огнем выжечь. Мы - Владетели Огня и его гасители. Огонь живет смертью земли, как сказал Гераклит. Из смерти воздуха рождается огонь. Если мы всецело подчиним его своей власти, то и землей и воздухом владеть станем. Не так ли, Марин? Подавляя мерзость огнем, а огонь водой.

- Пес его знает, - отозвалась Маринка.

- Не стоит о псах всуе, - суеверно сказал майор.

- Его постоянно кусают собаки, - сказала Маринка. - Это уже шестое нападение за последние два дня.

Жизнь, коль уж спустила на тебя кобелей - доберется до горла.

- А недавно один кинеколог сошел с ума, - сообщила Марина. - Косил под пуделя, норовил укусить. Собака к нему подошла, так набросился на нее с лаем.

- Я говорю, хватит о псах.

- Так мы же не всуе. Давеча Зуеву руку даю целовать - укусил. Мы к ним гуманно, они к нам кинически. Собака - дурак человека. Животные, сосуществуя с человеком, глупеют, а нет чтоб набраться ума.

- Если я тебя еще раз с Зуевым или Зотовым...

- Вот на Иринку, подругу мою, какой-то ужасный чужой человек напал и укусил в шею.

- Чужаки, они всякие, среди них и маньяки встречаются. Ты с этим Зуевым, хоть и не вполне чужой...

- А в апреле работник милиции, тоже майор, заперся в комнате с голодным псом и застрелился. Так покуда хватились его да дверь ему вскрыли, пес всего почти съел.

После этого мрачного сообщения некоторое время мы тряслись по ухабам и корневищам молча. Пока майор не очнулся от задумчивости, сказав:

- Был тут геолог, Самуил Самохвалов, тоже искал. Я тогда только обосновался в вашем городе. Даже и не обосновался, а так. Искал не напрасно: золотые червонцы нашел. Хотите взглянуть? - Я глянул через плечо на то, что он мне показывал. Действительно, в ладони его что-то блестело. - Нашел, да воспользоваться не успел: с ума сошел по общему мнению. Утверждал, что восстал кто-то мертвый, преследовал его. Мол, с парабеллумом опоясно, с печенью на плече. Муравейник в бровях. Это его заявление косвенно подтверждалось отпечатками в почве, но обнаружить этого якобы покойного преследователя не удалось. Возможно, отправился на тот свет, откуда пришел. Только меня все вопрос мучает: зачем он печень вздел на плечо? Согласно Платону, вожделеющая часть души находится в печени. К кому вожделел? Бессердечные люди долго живут. А вот без печени...