Леонид Рудницкий - Клерк позорный

Жучковский обернулся из-за уже открытой двери:

– Чего?

– Проехали, – махнул Коржик рукой.

Через некоторое время Жучковский попытался опять дать Коржику какое-то поручение.

– Я занят, – холодно сказал Коржик, – ничем не смогу помочь.

– Так мы, значит, отказываемся? – спросил он почему-то во множественном числе.

Коржик кивнул.

– А зарплату мы за что получаем? – с подковыркой продолжал тот.

– Вы? – переспросил Коржик. – Не знаю. Но интересно было бы разобраться.

Жучковский хрюкнул от возмущения и убежал. Он вообще избегал открытых конфликтов. Качество настоящего бойца.

– Жучковский на меня наезжает, – сказал Коржик Ларисе, которая при этом присутствовала.

– Ой, ну что ты! – отмахнулась она. – Ему до тебя вообще дела нет. Он со всеми такой.

Коржик понял, что в противоборстве с Жучковским на ее поддержку рассчитывать не приходится.

После обеда в офисе стало особенно скучно. Коржик посмотрел в окно. На улице целый день шел дождь, никуда не выйдешь. Вся работа у него была сделана, он коротал время в интернете.

Тупые новости на баннерах типа «Почему развелись Киркоренко и Пугачевская?» или «Когда умрет Толина?» уже задолбали. Лезут со своими попсовыми клоунами, как будто они кому-то нужны. Не один ли хрен, почему они развелись? Пусть опять сойдутся, лишь бы исчезли с глаз. А Толина пусть умрет хоть сейчас и прямо здесь – не жалко. Или пусть не умирает никогда, но тогда пусть и с мониторов пропадет к херам. Вообще-то, пусть умрут все: Пугачевская, Киркоренко, Толина, Пуйнов, «Фиагра», Мармеладзе, Дима Наликов, «Шелестящие», Шанна Вриске, «Ту-ту», «Тот – того», вся «Фабрика» скопом, весь «Дом-3» и все-все-все. В общем, все гугнивцы и гугнивки. Благодарные слушатели сложат их в одну большую братскую могилу и напишут «Российская попса». Чуть ниже: «Затрахала». А еще ниже: «Покойся с миром, но не оживай – осиновые колья у нас наготове». И завалят ее венками и цветами.

А в другую братскую могилу хорошо бы сложить попсу телевизионную и ведущих новостей со всех каналов. Ну а в третью, конечно, всех делегатов и делегаток.

И пусть могилы будут хоть на Красной площади, хоть в ГУМе – без разницы. В ГУМе даже лучше – там дождь не страшен. А вокруг пусть ездит на мотоциклах почетный караул с флагами. Чтобы красиво. А дурной народ будет жрать хот-доги, смотреть на все это и думать, что не зря сегодня вышел из дома – такое зрелище увидел, можно теперь неделю знакомым рассказывать.

Коржик вышел из новостных сайтов. Куда теперь? Ага, вот красотка топлес, зовет на сайт знакомств. Почему бы и не зайти? Все равно делать не хрен.

Он щелкнул на ней мышкой. Сайт оказался большим, просто огромным. Он знакомил всех со всеми: мужчин с женщинами, мужчин с мужчинами, женщин с женщинами, кошек с собаками, рыб с раками. Знакомил пары с парами. Одиночек с парами. Футбольную команду с хоккейной командой. Командира с дивизией. Федералов с натуралами. Инопланетян с землянами.

Что и говорить, услуги были самые разнообразные. А что? Все трахаться хотят. Сказал же поэт: «Я иду по росе, тихо ноги мочу, я такой же как все – я сношаться хочу».

И это правильно. В смысле, пусть трахаются, лишь бы не было войны.

Толян, наверное, тоже хочет. Но ему легче – он трахает секретаршу. Интересно, одну или всех троих? Одну, наверное. Но и остальных хоть по разу, да трахнул. И выбрал лучшую.

Коржик пожалел, что Толян не пидор. Он бы тогда тоже смог ему кое-чего предложить. Хоть и он не был пидором, но чего не сделаешь ради карьеры. Пришел бы на работу в пидорском наряде, таком блестящем и обтягивающем, с мелированными волосами, пирсингом и серьгой в правом ухе – и он бы не устоял. А потом сделал бы Коржика своим первым замом, и уж тогда он трахал бы всех остальных и его секретарш в придачу. Когда Толян был бы в командировке, разумеется.

А может, и Митхуна трахнул бы под настроение. Или Жучковского. Нет, лучше заставил бы их трахать друг друга, а сам бы смотрел. Ну и Толстого Гришу, конечно, задействовал бы. Такая была бы содомия втроем. А он бы в это время пил пиво «Будвайзер» или «Праздрой». Нет, «Будвайзер», пожалуй, получше будет.

Он говорил бы им «Але-оп!», и они быстро меняли бы позиции, одновременно цитируя какое-нибудь из правил «Инструкции для менеджеров». Они должны были бы знать не менее десяти позиций, чтобы Коржику было не скучно. Самому активному он вручал бы приз «Best fucker». А потом угощал бы их пивом, и они рассказывали бы ему о своих впечатлениях друг от друга. Называли бы один другого «противный» и упрекали за эгоизм во время «делания любви».