Макс Нарышкин - Синдром Клинтона. Моральный ущерб

— Я вас не понимаю, — признался обескураженный откровениями Истасова Тихон. — Куда что мы делегируем?

— Я подведу своего парнишку к главным сплетникам компании. Как вы еще тупы, простите, оттого, верно, что молоды… Главные сплетники любой компании — это обязательно средний менеджмент или руководство! Все остальные — спам на «мыле»!

Истасов говорил и говорил, не останавливаясь. Врать таким образом категорически невозможно, думал Консультант-Плюс. Как бы то ни было, все, что он слышал, было похоже на правду. Именно так и должен был вести себя человек, желающий помочь, но из корыстных побуждений.

— Откуда вы знаете, кто главный сплетник в вашей компании? — рыкнул он в ответ только потому, что нужно было как-то отреагировать.

— Напрягитесь. Напрягитесь. Только внимательный человек может как следует рассмотреть пространство вокруг себя. Вы конфликтолог и поначалу здорово удивили меня. А сейчас разочаровываете. Не заставляйте меня вызывать СБ. Гните меня дальше, чтобы я не сомневался в вашем интеллекте!.. — жарко дыша, говорил Истасов. — Главные сплетники в компании — это те, кто больше всего заинтересован в общении с вами! Как только вы начинаете чувствовать, что отвечаете кому-то чаще, чем остальным, и ответы эти не связаны с его должностной инструкцией, — фиксируйте мерзавчика в своем черном списке! И сливайте через него персоналу всю дезу. Однако не сближайтесь — вот тут-то вам и понадобится «коммуникатор»… Вон он, идет…

Куртеев посмотрел туда, куда указывал украшенный перстнем с изумрудом мизинец-колбаска Истасова, и почувствовал, как у него немеют ноги.

— Вот, к примеру… — захрипел, заговорив о неприятном, Истасов, — меня возьмем, к примеру… Зная, что завтра вы меня сдадите и я окажусь в Бермудском треугольнике меж двух баб и общественности, я пустил бы легенду с бородой о том, что меня уже трижды в течение десяти лет пытались скомпрометировать на связях с женщинами и трижды попытки врагов срывались… Слушок дошел бы до жены, и она обязательно расспросила бы меня дома, что за слухи поползли по офису. И я бы сказал ей: «Дорогая, еще до тебя, когда я работал в компании по производству упаковки, нехорошие парни пытались уволить меня из отдела», — и я в деталях рассказал бы ей, как это было. На следующий же день жена передала бы сослуживицам эту легенду так, как если бы была тому свидетелем. Знаете, женщины, они все одинаковы… Так в офисе все узнали бы о том, как Истасова пытаются ловить на невозможном. И когда вы завтра поставите меня перед действительностью, от меня уйдет жена. Но все будут жалеть Бориса Борисовича и проклинать его глупую жадную жену, поверившую сплетням, но не поверившую мужу. Я сохраню положение, а после вернется жена.

— Вы не любите жену, верно?

— Верно, но это не ваше дело. Закрывай быстрее дверь, дует!.. Познакомьтесь, это Пусодин Роман, мой помощник. «Коммуникатор». Тоже, в некотором смысле, консультант по корпоративным отношениям.

По тому, как Рома шел к машине, с каким трудом заглядывал в окно и не решался сесть даже после приказа босса, Куртеев понял, что есть в жизни любого служащего страх больший, чем страх просто потерять работу. Все страхи офисных служащих относятся к тем группам страха, что и всех людей. Ужас от одной мысли умереть — страшнее самой смерти, страх потерять близких уже давно переступил границу этических ощущений и переместился в разряд практических соображений. Потерять родственников сегодня в России — это куда больше, чем ощутить потерю родного по крови человека. Теряя брата, сестру, родителей, ты теряешь единственную опору и надежду. Во времена, когда доверять никому нельзя — ни суду, ни милиции, ни Думе, ни начальнику ЖЭКа, потеря близкого подчеркивает твое одиночество в этом мире, констатирует факт ограничения твоих возможностей. Порог страха перед божьим гневом к концу второго срока немного снизился. Теперь, если случится третье пришествие, он может и вовсе исчезнуть. Немного увеличился страх из-за Кавказа, но к жизни офисных служащих это не относится, тем более что уровень страха перед войной где-то на уровне страха не быть продвинутым по служебной лестнице, а последнее для офисного мэна, согласитесь, куда актуальнее.

Ромин страх был прозаичнее.

«Выдал, гад?» — спрашивали его глаза, когда он, распахнув дверцу, посмотрел на Куртеева.

«Если бы выдал, ты бы свой член уже давно носил в кармане», — отвечал взглядом Куртеев.