Макс Нарышкин - Про зло и бабло

Я говорю так долго и настойчиво, чтобы те, в чью сторону я запускаю волну подозрения, в полной мере могли оценить мое недоумение. Каждый месяц госпожа Милорадова, если верить расходным финансовым документам, получала на свой расчетный счет один миллион долларов. Понятно, что не цифру 1 с шестью нулями, это выглядело бы и вовсе неприлично. 1 032125 — что-то похожее на это ежемесячно уходило со счета СОС на счет Милорадовой. Кто-то скажет, что я только что обосновал сумму предыдущими объяснениями: хлорида натрия должно быть много, иначе любая больница ахнет. Но давайте считать, коль скоро все заговорили о том, что Чекалин зашился в первую же неделю. Я не математик, от логарифмов и котангенсов меня воротит с шестого класса, но производить элементарные арифметические действия с простыми величинами я умею.

Одна бутылка хлорида натрия объемом 400 миллилитров стоит 15 рублей, 8 из которых — тара. Начинаем готовить базу для удивления. Для начала один миллион умножим на 25 рублей 70 копеек, чтобы получить рубли: 25 700 000. Теперь цену одной бутылки хлорида натрия умножим на 2,5, чтобы получить цену за литр. Итого: 37 рублей 50 копеек. А теперь 25 700 000 делим на 37,5, дабы получить литры, и начинаем восхищаться результатом — 685 333. Столько литров хлорида натрия госпожа Милорадова ежемесячно продает клинике СОС, расположенной в западной части территории. Чтобы было понятно, как выглядит это количество плещущейся соленой воды, я объясню предметно. Если это количество хлорида натрия загнать в бочки из-под кваса, знакомые взгляду каждого россиянина, то на территории СОС ежемесячно должно находиться как минимум 616 квасных бочек. Если тот же хлорид влить в цистерны МПС, то СОС просто обязано иметь свое железнодорожное ответвление, дабы принимать каждый месяц по 10 цистерн с соленой водой. Я уже не говорю о том, что хлорид идет в бутылочках, и в этом случае их должны были круглосуточно ввозить на грузовиках с частотой по 3 машины каждые полчаса.

Раиса сказала, что клиника СОС ежемесячно ставит на ноги 300 больных. Это впечатляет. Но цифра меркнет, если представить, что для излечения трехсот больных от болезни, которая благодаря усилиям Старостина с единомышленниками перестала быть болезнью всех времен и народов, тратится 685 тысяч литров хлорида натрия. Даже если эту воду не прокапывать в вены, а вливать в задницы пациентов, находящихся в раковом корпусе СОС, и при этом еще заставлять их пить ее стаканами, то месяца для этого мероприятия будет маловато.

Быть может, Сергей Олегович приторговывает жидкостями в специализированных аптеках? После головокружительного совещания мне стало известно, что существует целый департамент, занимающийся продажами на стороне. Терзаемый мыслями о предприимчивости главного целителя мира, вечером седьмого дня своего присутствия в компании я зашел в бухгалтерию. Похихикав с девчонками, которые хихикать вместе со мной отказались, иначе говоря, я выглядел полным идиотом, я поинтересовался, зайдя, как мне показалось, издалека:

— Скажите, милые, а мы торгуем чем-то, помимо «Убийцы рака»?

Главбух Галина Степановна подняла на меня красные от постоянного пересчета глаза и ответила твердо, как прокурору:

— СОС не торгует ничем, кроме специального лекарства.

— Но было бы выгодно продавать «Убийцу» вместе с той же глюкозой, скажем? Помните — хочешь колбасы, купи ставриды?

— СОС не торгует ничем, кроме специального лекарства.

Я не сдавался.

— Что, и шприцы в купе с «Убийцей» не продаем? Это же нонсенс — внутривенным торгуем, а предмет для его введения на прилавке отсутствует.

— СОС не торгует ничем, кроме специального лекарства.

— Вот так трудишься, трудишься целый день, а придешь в женский коллектив, и душой отходишь. Тут тебя и словом теплым обогреют, и взглядом пригладят. В общем, приятно с вами было поговорить. Есть люди, с которыми можно обсудить любые темы.

Прикрыв дверь, я вышел в коридор в разлохмаченных чувствах. Если бы СОС продавала хлорид, то это незачем было бы скрывать. Хлорид натрия — не «ангельская пыль». Мучимый догадками, я зашел в аптеку на Кутузовском, рядом с домом, и попросил стандарт цитрамона и бутылку хлорида натрия. Мне дали то и другое и сунули в пакет чек, из которого следовало, что за хлорид с меня взыскали 14 рублей 70 копеек. Из этого следовало, что СОС в лице президента закупает у оптового поставщика препарат дороже, чем он распространяется в розницу. Это совсем уже не похоже на практичного, понимающего толк в цене жизни Сергея Олеговича.