Макс Нарышкин - ИМ ХОчется этого всегда

Замок провернулся трижды, и дверь распахнулась. На пороге стояла тетя лет пятидесяти на вид, в домашнем фланелевом костюме и с собранными в хвост волосами. Пятьдесят, значит, он женился на ней, когда ему было тридцать, а ей — двадцать. Или когда ему было двадцать, а ей — десять. От разведки всего ожидать можно.

Я выбирал начальника СБ три месяца. Когда обороты компании достигли невиданных размеров и мой офис наполнился сотрудниками до отказа, я оказался в трудном положении. Мне нужен был человек, который бы следил за всем этим коллективом воров, мошенников и вымогателей. В министерстве мне предложили Старика, и я, просмотрев его послужной список, удовлетворился рекомендациями. Пять лет этот человек верой и правдой служил мне и был вхож в близкий круг. Я знал, где он живет, но ни разу не бывал у него дома. И сейчас я ничуть не жалел об этом, поскольку его жена была по-прежнему мне чужой человек, и это хорошо. Она понятия не имела, что я немного переживаю, когда причиняю знакомым людям неудобства. Особенно женщинам.

— Вы Игорь Игоревич?

— Верно, — подтвердил я, думая, как перейти от любезностей к скотству. — А вы жена моего начальника службы безопасности?

— Да.

Что-то не клеится наш разговор…

— А как вас зовут?

— Анастасия Николаевна.

— Анастасия Николаевна… — повторил я, сожалея о том, что не какая-нибудь Марта Богуславовна. С Мартой Богуславовной было бы полегче. А русская женщина, с русским именем… Нехорошо как-то. Ситуация осложнялась еще и тем, что я не знал, как выглядят нехорошие парни в такой ситуации. — Анастасия Николаевна, мы не могли бы пообщаться с вами в ванной?

Я услышал то, что сказал, и вспотел. Такое даже следователь с приятелем мне не предлагали, а уж пидорков похлеще их в Москве еще найти нужно.

— Да, да, конечно, — не раздумывая, согласилась она и пошла в квартиру. — У меня тут только не прибрано, воскресенье, стирка…

По дороге я прихватил стул и оставил его у входа в ванную.

— Зачем вы включили воду? — прозвучал мой изумленный голос на фоне грохота тугой струи.

— Ну, вы же поговорить хотели?

Черт, я совсем забыл, чья она жена…

— Анастасия Николаевна, у меня дурные новости.

— Что-то с Аркадием? — заволновались ее глаза.

— Нет, с Аркадием все в порядке. Дурные новости преимущественно для меня, а не для вас. У вас с собой, случайно, нет телефона?

— Есть, — ответила она и вынула трубку из кармашка фланелевого пиджачка.

Я попросил его, и она отдала.

— Видите ли, впервые в жизни мне приходится замыкать женщину в санузле, и оттого я немного волнуюсь. Мне это неприятно.

Она слушала меня внимательно, но не понимала.

Выйдя, я захлопнул дверь, прихватил стул и подпер им ручку двери.

— Вы что, обалдели? — услышал я, когда затихла вода.

— Анастасия Николаевна, когда вас потом будет спрашивать прокуратура, применял ли я к вам силу, когда втаскивал в ванную комнату, прошу вас вспомнить тот момент, когда вы включили воду.

— Вы точно Лисин?

Это резонный вопрос. Будь я на ее месте, я бы в первую очередь поинтересовался именно этим. Старик наверняка говорил ей, насколько я влиятельный и солидный человек. А в представлении любого человека влиятельные в Москве господа так не поступают.

— Да, я Игорь Игоревич Лисин. И чтобы сократить алгоритм нашего разговора, я сразу прошу вас ответить на несколько вопросов.

— А если не отвечу?

— Я вас понимаю. Но от ваших ответов зависит будущее вашего мужа. Да и вопросы не сложны. Я вас прошу просто подтвердить или опровергнуть кое-какие факты.

— И вы сразу уйдете?

— И выпущу вас, Анастасия Николаевна.

— Ну, давайте попробуем.

Я плохой разведчик, поэтому начал, как лох.

— Ваш муж говорил мне, что вчера днем был у Гейфингера и они с ним разговаривали. Это так?

— Да, это так.

Самое плохое, что теперь я понять не могу, чего добился.

— А сегодня днем он был у Геннадия Гросса?

— В котором часу?

— В половине пятого.

— Точно, в половине пятого он поехал к Гроссу. Говорит: «Нужно заскочить к Гроссу, а то как бы чего не случилось».

— Значит, он сказал вам, что поедет к Гроссу?

— Совершенно верно.

— Значит, он лежал на диване, читал газету, а потом вдруг встал и сказал: «Нужно заскочить к Гроссу, а то как бы чего не случилось»?

— Именно так. Но перед этим весь день ходил по комнате и твердил: «Интересно, как там Гросс? Волнуюсь я за него».

— Анастасия Николаевна, в принципе, я понимаю, что вы делаете, — сказал я, разглядывая по стенам натюрморты кисти, несомненно, Анастасии Николаевны. У жен разведчиков, я слышал, есть такая особенность: пока их мужья укладывают в тайники микропленки, они рисуют природу или ходят в театры. — Но что вы скажете, если я сообщу вам, что как раз в это время, когда ваш муж, с ваших слов, был у Гейфингера и Гросса, их убили?