Макс Нарышкин - Sто причин убить босса

— Хочешь еще?..

Я хотел, но не мог. Если каждый стресс обозначить за соитие, то за сегодняшнюю ночь я трахнулся раз пятнадцать, не меньше. Чтобы снова заняться любовью с Раечкой, мне нужно никак не меньше пяти часов отдыха.

Развалившись на диване с мартини и сигаретами, мы болтали о компании, и я удивился тому, насколько моя незваная гостья потрясающий собеседник. Оказывается, она имеет свое мнение. Оказывается, помимо Дюма в младенчестве и Брауна в зрелости она читала еще Моэма. Удивительный народ эти женщины. Два года она была мне корпоративно предана, потом корпоративно меня не замечала, и когда я выпал из темы, она отдалась мне без договорных обязательств и других корпоративных условностей. Это или царь из головы ее вышел, или корпоративный самоконтроль у человека достиг своего апогея.

— Чем думаешь заняться?

— Делом, Раечка.

— К себе возьмешь?

Мне нравится этот подход. Картина страсти начинает понемногу вырисовываться. Если возьму, то теперь на должность никак не ниже начальника отдела по работе с клиентами. Раисе нужно двигаться вперед, она уже давно переросла Лебедева, а перспектив никаких, поскольку Лебедев — крестный рогулинского сына. Медведев — бренд. Гарантия успеха. Понятно, что увольнения Медведев не простит. Он обязательно ударит… Ей еще неизвестно, как меня брили даже в малолитражных рекламных забегаловках.

— Конечно. Ты на какую должность хотела бы?

Удивительно, как быстро клюют на такую наживку женщины, только что пережившие секс с работодателем. Она подняла ресницы и похлопала ими — аплодировала сама себе, верно.

— Женя, ты сам знаешь, я способна на куда большее.

Если она о только что открытых мною ее способностях, никаких вопросов нет. Но если сейчас она говорит о роли менеджера отдела по работе с клиентами в деятельности рекламной компании, вынужден признать, что Раечка преувеличивает. На большее она не способна. Она не в состоянии правильно делать даже то, что ей нужно на прежней должности. Раечка — плохо развитая в умственном отношении девочка.

— Конечно, знаю. Тебя бы устроила должность начальника отдела?

Когда она снова похлопала в ресницы, я подумал, что эта такая игра. Лечь под будущего президента с порога — это для нее в порядке вещей, а вот согласиться на должность, на которую она, по ее мнению, способна, — тут нужно подумать.

— Вообще я рассчитывала на директора…

— Какого директора? — обалдел я, позабыв даже, что развлекаюсь.

— Ты уже подобрал кандидатуру на должность креативного?

Я тоже похлопал ресницами, но это выглядело не как аплодисменты, а как чечетка в состоянии замешательства.

Способность подавать клиента так, чтобы его покупали, — удел немногих. Сотни людей на этом погорели, и только единицы вознеслись до небес. Реклама — необыкновенно чувственный материал. Многие не понимают, что желание купить бренд возникает не от того, что говорят или показывают о бренде, а от того, что человек при этом чувствует. Реклама забугорная — не для моего соотечественника. Мы живем чувствами, а не плотью. В США производитель обязан рисовать на коробке с продуктом то, что находится внутри коробки. Если это молоко — то будет написано Milk, если арахисовое масло — на коробке обязательно будет присутствовать орех. Никому в голову в США не придет на бутылке лимонада рисовать портрет Пиноккио, а на пачке сливочного масла — пышную фермершу. В противном случае неминуемо встанет вопрос о том, что за жидкость от Пиноккио разлита в тару и не из молока ли фермерши (не говоря уже о Веселом Молочнике) сбито то масло. Многие, в том числе и я, не покупают сыр President только потому, что он нравится Волку с замашками педофила и нимфоманской наружности Красной Шапочке. Многие, в том числе и я, не хотим идентифицировать себя ни с ним, ни с нею.

Мои соотечественники живут в других измерениях, им нужно видеть в товаре спасение от своих проблем, а не от забугорных, — знает ли об этом мечтающая о должности креативного директора Раечка?

Она пришла и за должность топ-менеджера отдала все ценное, что у нее было. Абсолютно все. Больше у Раечки не осталось ничего. Ей и невдомек, что креативный директор должен уметь продавать не себя, а других.

— Я все хотела спросить, где твоя кошка?

Славный переход.

— Какая кошка? У меня нет кошки.

— А почему тогда у тебя все ноги когтями исполосованы?

Это раны от шипов роз, которые не хотели выпускать меня из клумбы. Они свежи и кровоточат, поэтому вряд ли можно объяснить их наличие тем, что я на прошлых выходных косил сено.