Лебедев Andrew - New-Пигмалионъ

Агаша накупила тридцать экземпляров этого Московского комсомольца.

Специально сходила потом на почтамт, купила несколько больших пакетов, разложила в них номера Московского комсомольца и отправила в родную Тверь по разным адресам.

Маме…

Классной руководительнице Прасковье Валериевне.

Шурке Васильеву.

Наташке Братухиной…

И еще по трем адресам…

Потом не поленилась – съездила в свое кафе на Текстильщиков, в то самое, где с этим с Дюрыгиным своим познакомилась.

Дала каждой из своих подружек-официанток по номеру.

Визгу было!

Все стали поздравлять, целовать…

Ну, конечно проставилась.

Купила три бутылки шампанского, посидели, посудачили про то и про это.

А Вадик, их зав производством, который все пол-года ее работы в кафе клеился к ней, тот ее теперь зауважал.

И заведующая – старший администратор Ирина Александровна, тоже зауважала Агашу и предложила теперь обращаться к ней просто как к Ирине, без Александровны.

Поднапились все немножко.

Даже про работу слегка позабыли.

Но Ирина Александровна не заругалась на девчонок.

Все-таки такой повод не каждый день случается, их официантка выигрышный билет в сто миллионов вытянула…

У Судьбы…

Потом у Агаши затенькал мобильный телефон.

Во как!

Это неожиданность – звонила Натаха Кораблева.

Она тоже прочитала.

Радовалась.

Предложила обмыть – отпраздновать.

Забыть старые обиды.

– Давай посидим вечерочком, выпьем шампусика, поболтаем, отметим твой успех, – щебетала Натаха – А что? Не век же на старую подругу сердиться! Поболтаем. Когда? Завтра?

Давай Завтра…

Статья в Московском Комсомольце вызвала у Дюрыгина раздражение.

Преждевременная это была статья.

С главным еще не все было решено и статья эта могла спровоцировать конкурентов и завистников на интриги.

Зарайский вон что-то совсем пропал.

Затаился что ли?

Дюрыгин распереживался и расстроился по поводу этой статьи, и когда позвонила Оля – эта сексуальная секретарша Михаила Викторовича, Валерий внутренне задрожал, – что теперь будет, разгневается шеф на этот преждевременный выстрел или нет?

– Вы могли бы приехать к Михаилу Викторовичу к трем дня? – прощебетала Оленька – Мог бы, – сквозь зубы ответил Валерий, подумав про себя, – приехал бы на час раньше и с удовольствием оттрахал бы тебя в твоей приемной, пару раз на ксероксе и пару раз на компьютерной клавиатуре…

Разговор с Михаилом Викторовичем получился очень продуктивным.

Было похоже на то, что шеф окончательно склонялся теперь в сторону идеи о народном шоу с народной простушкой в роли его ведущего.

– А если это будет свадьба? – спросил Дюрыгин – Свадьба? – удивленно переспросил главный – Неравный брак, ожившая картина Василия Пукирева, и тамада из стекляшки на этой свадьбе, вот тебе и народная смесь, олигарх и простушка. И родственники с двух сторон как представители разных сословий – Ну-ну, неплохо, – кивал главный, – но свадьба годится на один или два раза, а дальше то что?

– А дальше другие праздники и застолья, крестины, юбилей дедушки, золотая или серебряная годовщина, просто встреча друзей, наконец, – вдохновлено пояснял Дюрыгин, – одним словом праздник и застолье… Кстати и шоу можно назвать – застолье.

– Правильно, – кивнул главный, – а ведущий как раз и будет тамада.

– Верно, – согласился Дюрыгин, – а ведь знаешь, моя протежейка Агаша она как раз работала месяц тамадой в банкетном зале…

– Здорово, – увлеченно подхватил Михаил Викторович, – мы студию заделаем под банкетный зал, столы буквой "П", оркестр на сценке в углу, тамада в центре площадки, а свадьбу или любой другой юбилей брать реальные, в меру разбавив подсадными артистами.

– Хорошая идея, – согласился Дюрыгин, – можно оформлять в виде сценария?

– Да. – кивнул главный, – поручи нашим писакам сделать синопсис, сценарий-поэпизодник на первые десять серий и две серии подробный сценарий, а экономисты пусть осметят это дело, и уже на это пятничное заседание акционеров я этот проект вынесу, лады?

Дюрыгин был счастлив.

Его шоу выиграло.

Его взяла.

Его, а не Зарайского.

– А может, и Ирме в этом шоу местечко нашлось бы? – малодушно подумал Дюрыгин, и тут же сам ответил себе, – нет не вписалась бы Ирма с ее экспансионистскими замашками в это демократичное шоу. Ирма может только когда все одеяло стянуто на нее одну и ни с кем она этого одеяла делить никогда не сможет.