Andrew Лебедев - Все голубые фишки

На том и порешили.

И в тот же вечер Кучаев поставил свою утверждающую подпись на протоколах тендерной комиссии.

Тендер на строительство тоннеля выиграла совместная Российско-американская компания Эм-Пи Сивилл Инжениринг – УНИВЕРСАЛ. …

– Написать что ли Отцов и детей? – подумал Летягин, когда Маша по секрету сказала ему, что у Богуша большие проблемы с сыном.

Ничего себе, наркоман, да еще и голубой, и это Гоши Богуша сын!

Ивану Сергеевичу Тургеневу, когда он писал про конфликт поколений, такое даже не могло придти в голову.

И вообще нестыковка получалась.

Евгений то Базаров своего то папашу уважал…

А Женька Богуш своего отца боится и ненавидит.

Может потому стал гомосексуалистом?

– А знаешь, – сказала Маша, – на Москве многие мужики объявляют себя голубыми только для того, чтобы не прослыть импотентами.

– Как это? – спросил Летягин.

– Выбирают то, что менее стыдно, – пояснила Маша, – быть "Ий" или голубым?

Многие называют себя гомосексуалистами, чтобы от них отстали глупые бабы. Тем более, что быть гомосексуалистом это как бы даже хороший пи-ар…

– Но он то уж вряд ли "Йи"? – усомнился Летягин, – парень наш, уральский, да и молодой еще.

– Ничего не значит, – хмыкнула Маша, – сейчас и в семнадцать лет полных импо навалом. Общая аура теперь такая.

А вообще, решение печатать или не печатать скандальную статью Добкина Летягин принял после случайно услышанного им обрывка разговора. Даже не обрывка разговора, а обрывка услышанной фразы, которая могла иметь отношение к нему – к Летягину, а могла относиться вообще к кому угодно. Но Летягин воспринял услышанное, как относящееся персонально к нему. Как задевающее его – Летягина мужское самолюбие.

Разговаривали выпускающий редактор Ирина Дробыш и Маша Бордовских.

Вообще, ситуация была очень мягко говоря неловкая.

Стеснялся Летягин подслушивать – стыдился и даже боялся этого. Ведь, застань его кто в таких обстоятельствах, всем станет противно, а Летягин очень не любил таких моментов жизни, когда между людьми не почве неловкости возникала внезапная неприязнь.

Но тут была такая ситуация, что просто некуда было деваться.

Мужской туалет в их редакции с утра закрыли по причине засора и покуда ждали вызванного сантехника, мужчинам было предложено бегать на первый этаж, к соседям, где располагалась объединенная бухгалтерия горкомхоза. А тут случилась у Летягина беда с желудком. Как назло. Всегда так бывает – одно к одному. Так что на первый этаж бежать, да при острых позывах, да с перспективой того, что у соседей внизу туалет занят, было очень и очень рискованно.

И когда в животе у Летягина в очередной раз сильно крутануло руля, шеф газеты со страдальческой гримасой на лице засеменил по коридору к женскому редакционному туалету. Приоткрыл дверь, сунул туда нос, слава Богу, в предбаннике, где были две раковины, сушилка и большое зеркало, и где так обожали курить их редакционные красавицы, было пусто. И обе кабинки тоже на радость Летягина тоже оказались свободны.

Летягин быстренько затворился в той, где унитаз был поновее, предварительно прикнопив к дверце заранее заготовленную бумажку с надписью "ремонт".

Заперся на задвижку… И тут в предбанник вошли.

По голосам Летягин узнал Ирину Дробыш и Машу Бордовских.

– Вот блин, и здесь ремонт, – сказала Маша.

– А здесь кабинка работает, – послышался голос Ирины Дробыш.

– Дай зажигалку, – попросила Маша.

Летягин сидел ни жив ни мертв.

Громко пукать и подавать иные признаки жизни он теперь очень сильно стеснялся.

– Придется теперь ждать, покуда эти задрыги накурятся, – подумал он, готовя себя к тому, что сидеть на чужом унитазе придется теперь минут десять, не меньше.

– Представляешь, он меня четверть часа трахал, я даже устала раком стоять, на коленках и на локтях мозоли уже трудовые образовались, – сказала Маша.

– Радуйся, счастливая, – отозвался голос Ирины Дробыш, – сейчас среди парней каждый второй либо вообще импотент, либо кончает на первой же минуте, а на второй раз мощности у них не хватает.

– Я и радуюсь, – хмыкнула Маша.

– И вообще, – запнувшись на глубокой затяжке сигаретным дымком, Ирина продолжила свою мысль о мужской силе, – и вообще, импотенция у мужиков массово прогрессирует не только в половом смысле, но и во всех остальных сферах.

– Ты о чем? – спросила Маша.

– А вон, трусы они все, на поступки не способные, взять хоть наш давешный разговор про главного…