Альва Бесси - И снова Испания

По пути к Хаиме я думал: эти парни были членами революционной партии, а теперь ушли в разочарование и весь их протест против режима свелся к тому, что они снимают фильмы, понятные лишь горстке людей!

Неужели это приносит им большое удовлетворение? Уже входя к Камино, я подумал о моем невинном диалоге для эпизода в Корбере — много ли от него останется в фильме?

ЭПИЗОД 37. РАЗВАЛИНЫ ГОРОДА. НАТУРА. ДЕНЬ

ОБЩИЙ ПЛАН.

Идут Дейвид и Мария. Они проходят мимо разрушенного дома: за ним, сквозь оконный проем, видны руины и дальше поля, виноградники.

Дейвид входит в дом.

Мария. Осторожно.

Фигура Дейвида против света. Он пересекает комнату и появляется в проеме окна. С этой точки он окидывает взглядом местность.

Дейвид. Я был здесь, когда это случилось.

Мария. Что?

Дейвид показывает на пустой, разрушенный город.

Дейвид. Вот это… Наша операционная… прямо в грузовике… Мы стояли за чертой города. (На лице его появляется ироническое выражение) Нам сказали, что город — военный объект. А батальоны были на фронте… в десяти километрах. (Он показывает) Мы приехали в понедельник вечером… А во вторник утром налетели бомбардировщики… Я насчитал пятьдест. (Сердито.) В городе было не больше тридцати человек… старики, женщины, несколько детей… Их эвакуировали, но они почему-то вернулись… (Пауза.) Через двадцать минут от города ничего не осталось. (Как бы сметает все рукой) Канул в небытие… навсегда. Мария (взволнованно). В войну всегда погибают невинные люди.

Дейвид (смотрит на нее). Да… (Отворачивается, смотрит в окно.) Прошло тридцать лет… а я чувствую запах трупов, погребенных в руинах…

Если в книжных магазинах Барселоны продаются классические труды Маркса и Энгельса (это не относится к произведениям Ленина — продажа их строго запрещена, и их можно добыть только на черном рынке), если ранние (и не самые значительные) полотна знаменитого испанского коммуниста Пикассо выставлены в великолепном дворце, то купить книги, написанные противниками «крестового похода» Генерала, можно только из-под полы. Таких книг мало, их трудно найти, они очень дорогие, и вам должны объяснить, куда обратиться. Поскольку мы выяснили все эти обстоятельства, я решил поискать несколько книг, которые мне хотелось прочесть.

Я подумал, что лучше всего начать с книги, которую я никогда раньше не видел. Она была издана в Париже и в Швейцарии, называлась «Дневник Испанской войны»{ [59] Кольцов М. А. Испанский дневник. М., «Советский писатель», 1957. } — четыреста восемьдесят девять страниц in octavo{ [60] Формат в одну восьмую листа. }, с иллюстрациями, — и принадлежала перу советского журналиста Михаила Кольцова, который два первых года войны был корреспондентом газеты «Правда».

Мы пришли в книжный магазин и напрямик назвали продавцу заглавие и автора книги. Он посмотрел на нас, сказал «минутку», вышел в другую комнату, закрыл за собой дверь и отсутствовал почти десять минут.

Наконец он вернулся, извинился и сказал, что этой книги у него нет. Я спросил, можно ли ее разыскать, и он ответил: «Возможно». Я дал ему наши фамилии и адрес, а имя человека, рекомендовавшего его магазин, сохранил в тайне.

Шла вторая неделя нашего пребывания в городе. Продавец обещал мне позвонить, когда книга появится, или прислать ее в гостиницу, но, конечно, не позвонил и не прислал. Я было подумал о том, чтобы назвать ему «информатора», который дал на то разрешение («если будут трудности…»), но все же не назвал.

Вместо этого мы заглядывали в лавку примерно раз в неделю и каждый раз спрашивали книгу. Он отвечал, что книга не пришла. Ну бог с ней, решили мы, нет так нет. На четвертый раз мы уже ни о чем не спрашивали, но купили две другие книги, чтобы сделать продавцу приятное.

В начале пятой недели, перед самым нашим отъездом в Касабланку, нам позвонили и сказали: книга прибыла. Мы отправились в магазин и получили ее, уже завернутую. Она стоила триста шестьдесят песет, хотя была издана в бумажном переплете.

Мы навели справки и узнали, что можно купить и другие книги подобного рода: «Наша война» Энрике Листера — военные мемуары, написанные бывшим каменщиком, впоследствии возглавившим 5-й армейский корпус армии на реке Эбро (издана в Париже); и великолепные мемуары генерала Игнасио Идальго де Сиснероса («Cambio de Rumbo» — «Меняю курс»).

Сиснерос был «предателем своего класса» (аристократии), одним из немногих профессиональных военных летчиков-испанцев, сохранивших верность Республике. Он командовал теми незначительными воздушными силами, которые имела Республика. Примечательно, что во время войны эскадрилья называлась «Слава», и солдаты Линкольновского батальона никогда не забудут день, когда они пошли в атаку с высоты 666. Им была обещана поддержка авиации. Пять истребителей (я сосчитал их — пять) проревели над нашими головами, обстреляли с бреющего полета фашистские позиции у Гандесы и улетели. «Слава»! — кричали мы, но на наших лицах было разочарование — разве это поддержка?