Велес К - Велес и Компания

Знойное и удушливое Хабаровское лето наступило сразу и надолго. В воздухе повисла влажная липкая жара. Солдаты и офицеры обливались потом. Совершенно лысый прапорщик Лукша был вынужден подкладывать в фуражку сложенную вчетверо салфетку, чтобы его потная лысина не оставляла в центре фуражки промокших пятен. Назойливые мухи на солнце и в помещениях не давали никакого покоя, а тем, кто пытался укрыться от них в тени или в тайге, приходилось иметь дело с тучами комаров и мошек. Спасения от жары не было и ночью. В довершение всего, главный инженер части майор Прокопенко приказал заколотить оконные рамы гвоздями. Это после того, как сквозняк хлопнул рамами открытых для проветривания окон, и стекла в них повылетали. Случилось это именно в тот ветреный день, на который и пришелся солдатский праздник "ста дней до приказа". Шурика, Юрку, доктора Петренко и Ионова в тот вечер перевели в "фазаны", в соответствии со всеми армейскими традициями, настроение у Шурика было прекрасное.

В отличие от него главный инженер части бродил по казарме с таким кислым выражением лица, что было ясно - настроение у того было неважное. Инженер придирался ко всему, к чему можно было придраться. В довершение всего он вызвал Петренко в столовую и, заикаясь,[Image: Доктор с мухами.JPG (26818 bytes)] устроил ему разгон.

- Ты только посмотри, нет, ты только посмотри, сколько здесь мух! Это же невозможно, Петренко! Ты же сам доктор, и прекрасно знаешь, к чему может привести вот это все!

Майор Прокопенко взмахнул рукой. Мухи с ревом взлетели и с радостным остервенением закружили вокруг головы высокого Петренко.

- Ну и шо я могу з ними робыти? - промолвил Петренко.

- Шо! - передразнил его главный инженер, - я не знаю шо! Это тебе лучше знать - ты же доктор, а не я. Что тебе не придумать, что ли, чем мух травить? Ты ж в медицинском институте учился, Петренко. Да у тебя ж была где-то дымовая шашка от мух? Была или нет?

- Была. Да я не умею ее пользовать.

- А там и не надо уметь ее пользовать, - ядовито ответил майор, - там для особо умных на самой же шашке все и написано. Нужно только четко следовать инструкции. Давай, доктор, давай! Хватит там тебе спать у себя в медпункте, надо и за работу приниматься когда-то.

Шурик, как обычно, заскочил к Петренко перед ужином. Петренко был мрачен.

- Саня, ты что это? - участливо спросил пригорюнившегося доктора Шурик, - обидел тебя, что ли кто-то, такого-то большого?

- Ты представляешь? - без подготовки начал доктор, - Он мне говорит:

"Доктор, трави мух. Тебя этому учили в институте".

- Кто говорит?

- Да майор Прокопенко. Нет, ты подумай - я учился, учился, родители за меня переживали… А теперь получается, шо меня там учили травить мух!

- Ну-у, Сань, ты и расстроился из-за ничего, - беззаботно ободрил его Шурик, - Сам знаешь - Прокопенко дурак. И его можно и нужно понять. Он же всю жизнь в армии. Откуда ему знать, что тебя в институте учили травить вовсе не мух…

Петренко с презрением посмотрел на Шурика и передернул плечами:

- Я уже говорил тебе, что есть в тебе какая-то жестокость…

Шурик расхохотался:

- Прости Саня, сам знаешь, я не хотел тебя обидеть. А то, что я веду себя иногда по-дурацки - так мы же в армии, Шура. В армии дурость - норма жизни.

Петренко усмехнулся и вновь посерьезнел.

- Как я буду их травить?

- Лучше всего травить отравой, - заключил Шурик, - Надо ловить мух, и заставлять их глотать отраву.

- Да иди ты… Мне не смешно. Вообще, у меня есть шашки. Дымовые. Но они разные. Две вот - маленькие, очень старые. И одна большая. Новая.

Тут только Шурик обратил внимание, что у дверей в кабинете доктора стоит здоровая, похожая на банку с краской, дымовая шашка. А в руках доктор вертит еще две маленькие дымовые шашки, которые Шурик поначалу принял за батарейки к фонарику.

- И какую же шашку ты запалишь?

- Не знаю еще, - вздохнул Петренко, - Пошли, вон же, строятся все на ужин.

А мне ведь раньше нужно идти, пробу снимать.

После ужина и вечерней поверки все улеглись спать, так как дежуривший в ту ночь майор Прокопенко телевизор смотреть не разрешил.

Шурик лежал в своей койке, и уже стал засыпать, как вдруг понял, что сон его вдруг куда-то улетучился. Остальные в казарме, оказывается, тоже не спали, и переговаривались вполголоса. На фоне всего этого гудения вдруг раздался громкий и ясный голос Макса:

- Слышь, братва, чем-то воняет?!

- Точно, - откликнулся из угла казармы другой голос, - Воняет, и сильно воняет.

- Да что там "воняет", - вставил кто-то из "молодых" со второго яруса, - Тут, на втором ярусе, дышать невозможно и просто глаза ест.