Михаил Берг - Письмо президенту

Боюсь, что нет, или, если и слышал, то не веришь в это, как по большому счету не веришь в подозрительные либеральные мифы. Вокруг тебя - неумные люди, или умным ты не доверяешь, потому что справедливо не веришь в их честность, а прислушиваешься только к тем, кого понимаешь. А зря. Поэтому вся генеральная конструкция пятилетней политики просто обречена на то, чтобы однажды рассыпаться. И главное здесь даже не когда, а с каким эффектом, грохотом и последствиями. Возьмем, такое ноу-хау, которому ты стал следовать, казалось бы, совершенно естественно и которое сделало тебя на долгое время неуязвимым. Я имею в виду то, как ты эксплуатировал двоящийся, принципиально нецельный политический образ двуликого Януса, обещающего любовь и налево, и направо. То есть и левым, и правым.

Как это делалось? В отличие от Горбачева, невнятность речи которого обладала известной долей многозначности и многозначительности, ты как бы сортировал сообщения: это - для тех, кто ждет подтверждения верности курсу реформ на демократизацию, развитие рынка, верность идеям свободы и священности частной собственности. Это - для тех, кто ждет кровавой бани для прихватизаторов, кто не может смириться с тем, что еще вчера все были приблизительно равны, а сегодня различаются как небо и земля, причем не своим трудом праведным попав в князья, а заграбастав народное и продав все секреты гнилому Западу.

Однако эта конструкция, будучи чисто иллюзорной, работала только какое-то время, пока не стало очевидно, что твои решения могут быть вполне реальными, а могут быть и чисто символическими. Когда дело касалось интересов тех сил, которые на самом деле стояли за тобой с самого начала, то тут все было совершенно реально и конкретно, но без либеральной патетики - и, надо признать, что за короткий срок тебе удалось заставить Думу принять все те законы, которые не мог пробить, как ни старался, дедушка Ельцин. И никаких претензий по поводу распродажи страны.

А почему? Да потому, что одновременно ты усыплял недовольство противной стороны, посылая ей сигналы типа - ужо придет и ваш час, мы тогда поставим супостатов на вилы. Правда, вот какая особенность стала проступать почти сразу. Все поклоны крупному капиталу - были вполне осязаемы, а за экивоками левым не стояло почти ничего, кроме воздуха и моральной поддержки. Ну что - вернул герб, соорудил гимн с ново-старыми словами седого Михалкова, красное знамя и звезду оставил армии. И все? Нет, еще большое число мелких жестов и несколько более крупных, которые, на самом деле, оставались неконвертируемыми в экономику символическими мэсседжами. То есть возвращение герба стало только обещанием возврата к элементам социализма и обещанием, не воплощенным в экономические решения. Зато все сигналы противоположной стороне были оформлены политически и экономически, и тут же внедрены. Конечно, это были не сигналы якобы правым, либералам, западникам и фанатам свободы, а сигналы крупному капиталу. В то время как мелкий предприниматель, малый и средний бизнес так и остались в законодательном загоне, потому что сила этого практически несуществующего класса могла бы поставить всю конструкцию в неустойчивое состояние.

Казалось бы, создавалось идеальное государство с правоориентированной экономикой и авторитарной властью. Богатые богатеют и не претендуют на передел власти, бедные беднеют и молчат, потому что по русской привычке чего-то ждут. Да еще получают от тебя обнадеживающие сигналы.

Что такое авторитарная власть и чем она отличается, скажем, от советского тоталитаризма? В свое время мой приятель Дмитрий Александрович Пригов рассказал, как, будучи в Минске, получил приглашение от одной дамы, преподававшей литературу в местном университете, посетить ее лекцию. Тема лекции была известна - проза Салтыкова-Щедрина, и лекция оказалась очень забавной. Практически при разборе каждой сказки преподаватель литературы приводила примеры из современной политики, в основном, используя богатый образ батьки Лукошенко. Студенты и слушатели смеялись, никто испуганно не оглядывался, не ждал прихода милиции или КГБ, хотя уже во время приезда Пригова власти закрыли очередную телепрограмму, уличенную в нелояльности Луке, а все оппозиционные газеты закрыли несколько лет назад.

Казалось бы, двойной счет - в университете студентам и преподавателям позволяется потешаться над всесильным президентом, а телеведущему нельзя не выразить ему ежедневное глубокое почтение и восхищение. Однако противоречие это ложное. При авторитаризме власть интересуется не всем на свете, как при тоталитаризме, а только тем, что имеет влияние, скажем, превышающее 93 процента (цифру взял, как понимаешь, с потолка). То есть если телеканал, газета, радиостанция обладают действительно большой популярностью и привлекают солидную аудиторию, то они являются объектом апроприации со стороны власти; власть лишает их права голоса или, если удается, насаждает там свой голос. Но если у оппозиционной силы влияние мизерное, тираж микроскопический - то ради Бога, играйте в свои бирюльки. Кстати, то же самое касается и бизнеса, малоформатный бизнес никого не интересует, но если что не так с бизнесом мощным, рентабельным, то будь добр, прояви лояльность.