Райдо Витич - Игры олигархов

Ярослава отлично выспалась. Протерла глаза и осмотрелась - не ее спальня, не ее постель, шелковая пижама, чуть большеватая. Чье все это? Ах…

Сползла глубже под одеяло, не зная, что дальше делать. Бежать - некуда, встречаться с Алексом - Боже упаси. Опять же лежать - придет он сюда и… А если уже "и"? Прислушалась к себе - вроде нет, чуть рука болит и все. Если б он с ней, как с Ларисой, ощущения и состояние другими бы были. Выходит, не тронул?

Тьфу! Да что она себе выдумывает?!

А почему нет? Что хорошего о маньяке думать можно?

Девушка осторожно встала, крадучись пошла к дверям, прислушалась, приоткрыла и заглянула в щелочку. Фуу, ты! Это ванная комната, идиотка!

Но тоже кстати. Ярослава нырнула в помещение, что было больше ее комнаты в городе. Привела себя в порядок, умылась и задумалась - чего дальше? Прятаться здесь? Где? Под кафелем в банкирском стиле, под зеркалами или широкой кроватью в спальне? И долго прятаться?

Волнение, страхи отошедшие во время сна, вернулись вновь. Может забиться в каком-нибудь самом дальнем углу этого мавзолея? Поможет?

Суздалева к другим дверям спальни пошла, крадучись, как вор, и тут они распахнулись. На пороге вырос Алекс и замер, хмуро и недовольно разглядывая девушку. Та сжалась и даже чуть присела, надеясь стать маленькой и незаметной, а может вовсе показаться ему страшной и непривлекательной, чтобы никаких желаний у него в помине не возникало.

- Идем завтракать, - кинул хмуро и вышел в коридор. Ярослава бы не пошла - страшно, но мужчина явно был не в духе, а это ее страшило еще больше. Поэтому перечить не стала, потащилась за ним, держась на приличном расстоянии.

Сели за накрытый стол друг напротив друга. Она, сторожась на него зыркает, он в газету положенную возле тарелки смотрит, будто ничего больше не интересует. Дикая ситуация. Вроде радуйся, а Ярослава нервничает, даже вилка в руке ходуном ходит. Аппетита, естественно, вовсе нет.

Он газету развернул, девушка отпрянула, словно по тревоге.

Алекс глянул на нее так, что мороз по коже от страха пошел, опять в прессу уткнулся.

Зол он был и обижен до глубины души. Он не газету читал - девушку видеть не мог. Оскорбила она его, настолько сильно унизила, что он мыслить о подобном не мог, представления раньше не имел. И вроде - выгони, чтобы не напоминала об этом, а как подумает - стена внутри встает - не перешагнуть. Не объяснить самому, почему вытолкать не может. Сердился, дулся, но терпел.

Лешинский в эти минуты по-настоящему понял выражение "нервы вытрепала", и понял тех, кто так говорит. Состояние в точку - растрепанное. Вся палитра чувств по крови бродит, самые противоречивые желания возникают. К чему это показывать? Лучше успокоиться, сделать вид, что увлечен утренними новостями.

Ярослава есть не могла. Ковырялась в пище, косилась на Лешего, на сервировку стола, интерьер, и чувствовала себя бегемотом, втиснутым в сейф. Мало неуютно, неудобно, тесно душе, так еще не вырвешься, и неизвестно когда и за какой надобностью за тобой придут.

Тарелку отодвинула.

- Кушай! - приказал Алекс, взгляд - кошмар из детства. Ярослава про себя много мужчине сказала, а вслух остереглась, обратно тарелку к себе подвинула.

- Витамины, - кивнул на разноцветные горошинки в вазочке перед ней. Девушка поколебалась - не отрава ли? Решила, что даже если так, все лучше отравиться, чем с Алексом общаться. Выпила, дальше что делать - не знает. Сидит дурочкой замороженной, то шелк пижамных брюк оглаживает, то рисунок сервиза рассматривает. Надоело до чертиков и душно стало. На улицу бы, подальше отсюда.

- Ты не покушала, - он не удивился - он обвинил, да еще взглядом придавил.

- Неее… - "не твое дело", - хотела сказать, но дурнота накатила - смолкла. Встать хотела - голову обнесло, закружилось все перед глазами.

"Сейчас упадет", - понял Алекс: "и пусть", - отодвинулся к спинке стула. Но не выдержал и все же вскочил, перехватил девушку у пола.

Ярослава лежала на постели и прислушивалась к голосам за спиной, что доносились до нее вместе с ветерком - видимо с балкона, дверь на который была открыта. Один голос был скрипучим и тягучим, с дефектом речи - незнаком ей, второй принадлежал Алексу:

- Долго это будет продолжаться?

- Организм серьезно ослаблен. Судя по всему, девушка не владеет и никогда не владела богатырским здоровьем. Видите ли, голубчик,

Александр Адамович, конституция у всех разная. Есть слабые, есть сильные организмы.

- У нее слабый.

- Подорванный, я бы сказал. И все от нервов. Да-с, Александр