Тибор Фишер - Идиотам просьба не беспокоиться

На следующий день или, точнее, вечер после изобретения художественного обмана я сидел в «Толстяке и латуке» и там познакомился с женщиной, которая, заливаясь слезами, рассказала мне про свою тетушку, у которой нашли рак груди. Я сказал ей, что я – дизайнер ножевых изделий и что у меня тоже есть тетушка, даже две, и у обеих был рак груди. Пятнадцать лет назад. Они до сих пор живы-здоровы: одна бегает марафоны, а вторая играет в теннис и недавно обыграла врача, который в свое время поставил ей неверный диагноз, с разгромным счетом 6:0. Женщина ушла домой, улыбаясь. Привожу краткий отчет:

Образ : Дизайнер ножевых изделий

Тема : Рак груди. Пустяки, дело житейское

Гонорар : Бутылка «Короны»

Образ : Владелец змеиной фермы

Тема : Уклонение от налогов

Гонорар : «Драмбуи» [7] Драмбуи – крепкий шотландский ликер на основе шотландского виски и меда. – Примеч. пер. , пинта «Фостерса»

Образ : Теолог

Тема : Служба знакомств теперь в моде

Гонорар : Сухое белое вино, арахис в меду

Образ : Инструктор по конному спорту

Тема : Шестьдесят – это еще далеко не старость

Гонорар : Полпинты сидра

Образ : Крикетный комментатор

Тема : Воспитание детей – это большое искусство

Гонорар : Минеральная вода (с газом), свиная поджарка

Образ : Журналист, специализирующийся на игрушечных железных дорогах

Тема : Безработица – это преодолимо

Гонорар : Никакой выпивки, половина мятной жвачки

Образ : Танцор балета

Тема : Мерзавцы всегда бывают наказаны

Гонорар : Бутылка «Роллинг рока»

Образ : Специалист-диетолог

Тема : Вы красивая и вовсе не толстая

Гонорар : Пришлось купить ей кампари

Образ : Владелец змеиной фермы

Тема : Ваш сын, сбежавший из дома, не умер. Он просто сбежал из дома

Гонорар : Пинта «Грин инга»

Образ : Журналист, специализирующийся на игрушечных железных дорогах

Тема : Жизнь – совсем не дерьмо

Гонорар : Пинта «Гиннеса»

В общем, художественный обман шел на «ура». Денег я им, конечно, не заработал, но я получал свою долю внимания. Как-то вечером я сидел в «Козле», потягивал свое пиво и размышлял, как бы мне раскрутить художественный обман, так, чтобы он приносил доходы, достаточные для скромной, но все же безбедной жизни в деревне в блаженном безделье, и тут вновь проявилась Великая Мысль. Какой-то шумный и громкий мужик взял стул от стола, за которым сидел я.

– Поставь стул на место, – сказал мой голос, пока я сам только складывал в уме фразу насчет того, что вообще-то принято спрашивать разрешения, прежде чем хватать «чужие» стулья, пусть даже на них никто не сидит; мой голос был раздраженным и злым. Обычно так говорят с людьми, которые ниже тебя по росту и явно слабее.

– Или что? – спросил Громкий-и-Шумный. И он, и я уже поняли, что он не только готов, но и может начистить мне рыло. Я всегда выступал за полезность физических упражнений; просто я по природе маленький и щуплый, и, к несчастью, мое беззаветное увлечение искусством не обеспечило мне внушительную мускулатуру.

– Я художник, и я хочу, чтобы вы вернули стул на место, – в моем голосе слышались командные нотки.

– Или что?

– Или я шею тебе сверну. – Должен заметить, что меня самого удивило подобное заявление. Совершенно бредовое и в принципе невыполнимое; даже если бы Громкий-и-Шумный был крепко связан, и ему бы заткнули рот кляпом, а меня привели бы в состояние непреходящего бешенства на всех Громких-и-Шумных, в лучшем случае я бы сумел только высказать ему все, что я думаю. На словах. Однажды одна особенно наглая муха вывела меня из себя, и я попытался пристукнуть ее газетой, но добился только того, что она стала жужжать еще громче. Мне до сих пор жалко тех нескольких муравьев, которых я случайно раздавил в песчаном карьере в Маргейте, когда мне было одиннадцать.

Однако следует доверять этим темным тайникам души. О, эти темные тайники души!

– Ну так бы сразу и сказал, – сказал Громкий-и-Шумный, возвращая стул на место. Что лишний раз подтверждает следующее наблюдение: если с первого взгляда вполне очевидно, что что-то должно произойти, это еще не значит, что оно непременно произойдет. Иногда ты выпрыгиваешь из окна и летишь по воздуху. Я всегда выступал против трусости и за отвагу, но эти понятия почему-то оказывались несколько неадекватными, когда мне приходилось иметь дело с людьми крупнее меня, одной комплекции со мной и теми, кто мельче меня, но кто имеет дурную склонность подвергать меня физическому воздействию.