Владимир Спектр - Наезд

На улице было свежо. Влажный асфальт тянул прикоснуться к своей шершавой поверхности. Я на мгновение вспомнил детство. Маленький человек ближе к земле. Хотя, в известном смысле, старики еще ближе к ней.

Однако маленький человек чаще смотрит себе под ноги. Дождевые черви, гусеницы и жуки не остаются незамеченными. Каждая лужа предстает если не морем, то, по крайней мере, озером. Каждая щепка кажется фрегатом.

Я оторвал взгляд от земли и посмотрел по сторонам. Первое, что бросилось в глаза, – мой искалеченный SLK. Я подошел к своей машине. Некогда хищный спорткар сиротливо ржавел под пасмурным небом. Кто-то спиздил колеса, и машина стояла, опираясь на столбики кирпичей, словно калека на костыли. Я прикоснулся к изуродованному металлу. Вспомнил, как гонял по Можайскому шоссе. В CD-проигрывателе не смолкало techno. Стрелка спидометра не опускалась ниже отметки сто шестьдесят, а мой член не выпускала из своего инфицированного рта старая прожженная блядь, купленная за какие-то копейки у поворота на Рублевку. Меня снова сильно замутило, и я чудом удержался, чтобы не проблеваться. Перед глазами поплыли круги. Я постоял некоторое время, опираясь на крышу автомобиля. Состояние постепенно нормализовалось. Последний раз я провел ладонью по синему крылу и двинулся в путь.

В карманах было совсем мало денег. Рублей двести, не больше. Сначала я хотел взять такси, но, поразмыслив, решил все же воспользоваться общественным транспортом. Тем более что на автобусной остановке народу было немного. Две дородные тетки в возрасте, в серо-голубых одинаковых плащах, с огромными сумками, набитыми, очевидно, какой-то бесхитростной снедью. Пожилой негр, в очках и с папкой под мышкой, скорее всего, работник какого-нибудь африканского посольства, находящегося неподалеку. Школьник в ярко-синей олимпийке, с огромным ранцем за спиной. Неопределенного возраста алкоголик, бросающий вокруг себя неуверенные взгляды. Я встал немного в стороне, не в силах отождествить себя с этими людьми. Вот подошел автобус. Медленно, пыхтя и отдуваясь, он раскрыл свои двери, неохотно приглашая в холодный грязный салон. Я пропустил вперед теток и следом за ними поднялся по ступенькам. На переднем сиденье мирно спал пьяный. Стоять рядом было невозможно, тяжелое чесночное дыхание в сочетании с перегаром просто сбивало с ног. Я протиснулся в конец автобуса и отвернулся от попутчиков. За мутным, заляпанным дорожной грязью стеклом тряслась Мосфильмовская улица. В первый раз после выхода из дома я задумался о том, куда, собственно, направляюсь. С какой целью? Зачем? Особых идей в голову не приходило, и я решил просто выпить где-нибудь кофе и привести в порядок свои путаные мысли.

Не более чем через двадцать минут автобус подъехал к Киевскому вокзалу. Пассажиры, толкаясь и торопясь, устремились на улицу. Вышел и я. Вокруг грязных палаток, торгующих дешевыми сигаретами, толпился народ. Я, было, занял очередь, чтобы купить пачку «Кента» по оптовой цене, но уже через десять минут безыдейного стояния терпение покинуло меня, и я отвалил, решив купить сигареты где-нибудь по дороге, пусть дороже, зато без очереди.

Перед входом в метро грязненькие старушки торговали какой-то пожухлой зеленью, подозрительного вида одесской колбасой и «Очаковским» пивом.

Я попытался сосчитать, сколько лет уже не пользовался этим видом транспорта. Семь? Шесть? Особенно ничего не изменилось. Разве что вместо жетончика мне выдали картонную карточку, и старинные турникеты при входе были заменены современными считывающими магнитный код аппаратами.

Стены метрополитена пестрели рекламой. Это были не те, привычные для моего взгляда, плакаты, украшавшие щиты 3x6, призывающие ездить на BMW и Volvo, летать авиакомпанией Emirates и покупать квартиры в новеньком пентхаусе с видом на Университет. Реклама метро была направлена совсем на других людей. На тех, кто не имел автомобиля, чье материальное положение, а стало быть, и свобода, ограничивались заработной платой в пределах двухсот, ну, максимум, трехсот долларов в месяц. Объявления на стенах предлагали поучаствовать в беспроигрышных лотереях, воспользоваться кредитом на покупку бытовой техники, купить пару прочной и недорогой обуви в стоковом магазине, пройти курс обучения английскому языку.

С объявлений я переключил свое внимание на людей, плотной серой массой движущихся по бесконечным переходам. В цветовой гамме превалировал черный, лица усталые и сосредоточенные, походили одно на другое. Было очень много бомжей. Грязные и оборванные, распространяющие вокруг себя едкую вонь, тащили они свои здоровые тюки. На миг стало страшно. Вспомнилось, как когда-то давно, еще в школе, пугали меня эти живые призраки, и как часто задумывался я о том, что приводит людей в такое состояние. Что толкает их к последней черте. И не суждено ли и мне когда-нибудь пополнить их ряды.