Дарья Асламова - В любви, как на войне

Я упускаю еще одного персонажа во всей этой истории – десятилетнего мальчика, сына моей подруги. Мы с недопустимым легкомыслием втянули ребенка в любовную интрижку, позволяя ему подслушивать мои нескромные рассказы и наши обсуждения, жадно впитывать как губка взрослые тайны, неуместно комментировать их, следить за ходом событий, не упуская ни одной мелочи, и даже представить себе не могли, что может твориться в дет2о3 ских мозгах. Для него это было настоящее кино, где оН сам мог играть хоть какуюто роль.

В тот вечер, когда я пряталась с Аэлитой в маленьком баре, ее сын вызвался быть шпионом. Мы послали его на разведку в наше любимое кафе выяснить, свободна ли территория от врага. Он вернулся с победным видом опытного лазутчика и заявил:

"Сидит ваш Али, пьет и ждет. И вид у него несчастный". Ух, ну что ты будешь делать! Мое сердце холоднее остывшей картошки, и подогреть его может только новая любовь. Весь вечер наш маленький шпион доставлял нам новости о печальном, пьющем и ждущем Али. В конце концов Аэлита разозлилась. "Осточертело! – заявила она. – Из-за твоих проделок мы должны сидеть в этом дурацком баре или двигаться по отелю перебежками. Хватит! Я ухожу". – "Ну, пожалуйста, не бросай меня, – умоляла я. – Только один вечер. Завтра он все поймет".

И он понял. На следующий вечер Али уехал ночевать в Анталью. Все вздохнули с облегчением.

Но я уже не могла жить без приправы. Требовался новый мужчина. Новая игра. Мы сидели ночью в нашем кафе, и я заметила двух молодых мужчин за соседним столиком, говоривших по-немецки. "Аэлита, погляди, какие они из себя". – "Опять? – спросила Аэлита. – Нет, ну ты только посмотри на нее! Неугомонная". – "Ну, пожалуйста!" – "Один – очень хорошенький, но совсем мальчик. Второй постарше, некрасив, но у него хорошее тело. И зна-ешь, по виду самец, тебе понравится".

Я прикидывала, что бы такое сделать, чтобы привлечь их внимание. Наконец выбрала пошлый, Но проверенный метод. Они курили, я подошла к ним и попросила сигарету.

Тот, что постарше, вежливо привстал, протянул пачку, дал прикурить. Я по2о4 Дарья Асламоеа благодарила и вернулась на свое место. "Максим только прошу тебя, не доставай свои сигареты, – взмолилась я. – А то это будет выглядеть полньщ идиотством". – "Напротив, – возразил он. – Это хороший трюк. Если я закурю, они сразу поймут, зачем ты к ним подходила".

И оказался прав. Как только он закурил, мужчины за соседним столиком как по команде замолчали и повернулись в нашу сторону. "Ты только посмотри, как они пялятся на тебя!" – сказала Аэлита, давясь от смеха. "А теперь уходите.

Пожалуйста, – просила я. – Оставьте меня одну".

Они ушли, и ровно через три минуты оба моих соседа подошли к моему столику и представились. Старшего, "самца", звали Ральф, младшего, очаро-вашку, – Марк.

Мои новые знакомые оказались телевизионными журналистами, а коллегам всегда найдется о чем поговорить. Через некоторое время вернулся Максим и подсел к нам.

Я поспешила представить его как мужа моей подруги. Мы вчетвером премило болтали, и я все больше тянулась к Ральфу. У него были толстые чувственные губы, крупный нос (верный признак того, что в штанах все в порядке) и отличное поджарое тело.

В нем чувствовались опыт, сила, секс и ум. Люблю такой тип. Младший Марк был несколько меланхоличен и ^чноват. Прелестная мордашка – и только."1ьф изумил меня тем, что пил, совершенно не последствиях. Он мешал пиво, водку, вис^ливлением узнала, что ему завтра вставать ^ш съемку. Часы между тем показывали Ше волнуйся за меня, – сказал он. -ЛСак русские". Он и смеялся, как с же. "Наш человек", – заметил Я первой сдала позиции. Восемь порций виски, два коктейля с водкой – это много даже для меня. Я ушла, пошатываясь, но в целом выдерживая направление.

Утром я обнаружила, что у меня начались месячные, и крепко выругалась. Никакого секса, никакого Ральфа. А ведь я планировала отметить мой последний вечер в Турции блеском, шумом и морем спермы.

Вечером мы собрались большой разношерстной компанией в кафе отпраздновать мой отъезд. Вскоре к нам присоединились Ральф и Марк. Али сидел неподалеку со своими друзьями и сверлил меня мрачным взглядом. Мне было очень не по себе. Говорят, что бабочка умирает при совокуплении, люди же обречены отвечать за его последствия. Вдруг Али встал и подошел к нашему столику. Все напряглись. "Мне нужно поговорить с тобой", – сказал он печально. Бедный турецкий Ромео!

"Конечно", – заискивающе ответила я.