Перед тем как заявиться на вечер в институт, они основательно посидели в соседнем баре, задрипанном и совершенно не пользующемся популярностью у местной молодежи. Бар этот, когда-то бывший молодежным кафе, захирел постепенно и превратился в обычную распивочную точку, пристанище ханыг-алкашей и редких залетных прохожих, уже разгоряченных и желающих добавить. Но он был рядышком с институтом, и потому особого выбора приятелям делать не приходилось, да и, что там скрывать, ни Мишка Квасцов, ни сам Серега брезгливы не были, как не были и избалованы в отличие от некоторых своих сверстников распивочными, проходившими по интуристовскому ведомству.
Идти "на сухую" в институт им не хотелось — настроение было не ахти какое, тем более что в этот непродолжительный период своей послешкольной жизни бывших подружек порастеряли и теперь пребывали в одиночестве.
Для пущей коммуникабельности не хватало как раз дву-трех коктейлей, которые им и приготовил с видом огромного одолжения забулдыга-бармен, уже осоловелый, с набрякшим лицом самодовольного и пыжащегося перед окружающими неудачника.
Но Мишке с Сергеем было наплевать на такие мелочи.
Они принимали жизнь такой, какая она есть.
В предыдущий вечер Сергей с Мишкой бесцельно болтались по центру, искали развлечений. Но так ничего особого и не нашли. Популярные злачные места были забиты до отказа, не проскользнешь, а в большинство из них и вовсе не пускали по причине коренного происхождения выдать себя за малайцев или хотя бы финнов им не удавалось никак. Хотя множество шустряков именно таким образом проходили в престижные трактиры и увеселительные заведения для людей особого сорта, обладающих отнюдь не местной пропиской.
Но плевать на все это хотели и Мишка и Сергей. Очень нужно! Во дворике за Моссоветом они раздавили бутылочку красного крепкого, утерлись рукавами, посидели, покурили и уже в приподнятом настроении влились в толпу на Тверской — куда вынесет. Часа полтора их носило и крутило, не прибивая ни к какому берегу. Потом людская волна выбросила их прямо на магазинчик где-то у Солянки, и не магазинчик даже, а тесненькую винную лавчонку. Пришлось взять еще парочку бутылок, на этот раз вермута розового, но тоже крепкого — в девятнадцать градусов.
Не откладывая в долгий ящик важного дела, они пехом протопали две остановки и в «Шашлычной» у Яузских ворот выглушили содержимое бутылок под двойную порцию пельменей и один стакан компоту — бледненького, видно, прямо из-под крана налитого.
Не так часто Мишка с Сергеем встречались. И потому позволили себе в этот день немного расслабиться. В забегаловке было невероятно гразно. Но зато там было спокойно: местные блюстители знали, что персонал забегаловки живет не только с обвеса, но и с посуды, оставляемой посетителями, и потому никого не трогали, им, видно, тоже обламывалось кое-что.
И не стоило бы обо всем этом упоминать, если бы события предыдущего вечера не повлияли на день последующий. Причем самым определенным образом.
Друзья собирались просидеть в «Шашлычной» долго, может и до закрытия, — благо магазины рядом, всегда можно пополнить запасы выпивки. Но не понравились чем-то местным завсегдатаям или, кто знает, просто подвернулись под горячую руку.
Какой-то толстый и обрюзгший лицом малый в латаных варенках и расхлюстанной клеенчатой — под кожу куртенке подсел за их столик. Со своим стаканом подсел.
— Плесните, ребятки! — попросил он плаксиво. — Душа горит.
Мишка оттопырил нижнюю губу и сказал просто, без обиняков:
— Вали на хер отсюда!
Толстяк все понял и свалил. Но через две минуты он подсел снова. И уже не один. Два пропитых и явно уголовных типа приволокли свои стульчики и пристроились по бокам от толстяка. Оба выглядели близнецами: спутанные волосы, черные и сальные, красные глазки, щетина, наколки на руках. У обоих не хватало не меньше трети передних зубов. Короче, те еще ребятки.
— Ну что, суки?! — прямо в лоб спросил тот, что сидел левее.
Сергей сжал в кулаке ножку стула под собой, чтобы в случае надобности тут же его выдернуть и обрушить на визитеров, — ничего более серьезного под руками не было. Мишка полез в карман. Сергей знал, ничего у него там, кроме ключей, нету.
Но толстяк смягчил обстановку.
— Вы нам по стакашку налейте, ребят, и лады! — предложил он вполне миролюбиво.
Его дружки щербато заулыбались, закивали. Первый дополнил:
— По-божески, кореша, ну чего вы в натуре! Угостите инвалидов соцобщежития!
Читать дальше