Сергей Мавроди - Карцер – репортаж из ада. Из спецсизо 99 1

Года какого?..

Впрочем, ни слова

Боле!

Только лишь дайте!!

И – сострадайте

Оле.

Ладно, продолжим!! Поговорим лучше на более знакомые и близкие темы. Про киллеров, бандитов, татей, разбойников и душегубов, например. А про кого же ещё? ..

Чая баландёрша сыпанула щедрой рукой. Чуть ли не полпачки. И чего-то даже доброжелательно при этом пробурчала. Да и охранники со мной утром сами первые поздоровались. Когда я матрас в коптёрку (в бокс в обычный, точнее. Там все мои вещички на полу в кучу свалены.) относил. Однако! Мои акции здесь явно растут в цене. По мере приближения заветного 22-ого. Тем лучше!!

Не знаю, между прочим, что там за 28 градусов постоянно объявляют? Я лично ночью мёрзну. Конкретно. Да и днём не сказать, чтобы особенно жарко.

О-о!.. проверка, кажется. Прервёмся. Пока. ..

Прошла проверка!

"Здравствуйте." – "Здравствуйте. Всё нормально." – "Тогда по распорядочку."

На шланг оторванный покосился, но ничего не сказал. Ну, и слава богу! Решили, наверное, уж когда я съеду, ремонтом тут заняться. И правильно! Ни малейшего желания нет час битый в боксе париться. Последние-то дни.

Напротив, кстати, бабы сидят Баб всегда слышно. Раньше тут женщин не было. Только с год назад примерно появились. Камеры 3-4 предположительно. Бухгалтерши из ЮКОСа и "Трёх китов", генеральша какая-то гуиновская. И тому подобные – дамочки.

Бабы в тюрьме – это вообще нечто. Особый разговор. Женские камеры

– это совсем не то, что мужские. Там свои порядки.

(Но это, естественно, в нормальных женских тюрьмах. На той же шестёрке, например. 6-й московский изолятор. Женский. Ну, плюс ещё БС-ники там сидят. Не много. Основной контингент, конечно же, – женщины. Ах, да! БС-ники – бывшие сотрудники. Менты, проще говоря. Бывшие.)

Да, так, на женских тюрьмах – там ад кромешный. Я тут, пока год на суд ездил, понаслушался в автозэках всего. От самих же баб, обитательниц шестёрки. Они охо-отно всё рассказывают. Во всех подробностях. Всех!! А чего там. Стесняться. "Спрашивайте – отвечу. На все вопросы! У меня тайн нет." И всему автозэку – отвечают. На все вопросы. Женщин же в тех же автозэках возят, что и мужчин. Раздельно, разумеется, в разных боксах, там, и секциях; ну, или чаще всего просто прикованными к двери бокса на лавочке рядом с конвойным; но – переговаривайся на здоровье. Конвойный не вмешивается. И – переговариваются!

То, чего я за этот год, повторяю, понаслушался и вообще о женщинах узнал!.. Господи! Лучше бы я этого всего не слышал и не знал никогда. Незачем мужчинам этого знать. И видеть женщин в таком положении незачем.

Когда зэчки же между собой ругаются!.. Ни один мужчина, даже самый-пресамый-распресамый, последний-распоследний так ругаться не будет. Это какая-то даже не грязь уже, а!.. Что-то зловонно-липко-противное. Отвратительное. Омерзительное! Не знаю.

Рот у них то ли "сосалка", то ли "хуесосалка", то ли "хуесосательная дырка"… "щёлка"… да не помню уже!! "Сосалку свою заткни!" Вот так, примерно. "Девки, бутылка пустая у кого есть? Обоссусь, блядь, щас!" И тут же – звуки соответствующие. Тьфу!!!

Ну, у нас-то здесь, в 991, понятно, публика почище. Элита. Но тоже!..

"Готова?!" (Это охранник кричит, стуча в дверь ключом. В смысле: собралась на вызов, там, на свиданку?..) – "Я-то всегда готова, а ты?"

Такой вот диалог буквально на днях привелось тут услышать. В суперспецизоляторе. В соседней камере. Причём, судя по голосу, дамочка была уже… явно бальзаковского возраста, так скажем.

Но у нас, повторяю, для дам – курорт. Охранники – мужчины, ребята молоденькие, с ними предельно вежливы, сюсюкаются, чуть ли не кокетничают. Обыскивают – баландёрши. Так, судя по всему… постольку-поскольку. Для проформы лишь. Они же даже не профессионалки. Обыскивать-то, наверное, толком не умеют. Шмонать. Да и зачем им это? Дополнительная работа ведь…

Совсем иное дело в женских тюрьмах. Прежде всего, надзирательницы там – только женщины… Что, милые дамы, вздрогнули? Правильно! Как говорят с дрожью в голосе сами зэчки, что такое сочувствие и жалость, эти надзирательницы не знают вообще! Шмон (обыск), естественно, всегда полный. ("Нам вообще всегда во все дырки заглядывают!") Малейшее подозрение – через кресло (гинекологическое, понятно).

"Ну, и что ты чувствуешь, когда тебе суют там чего-то?" – "Да чего я чувствую! Ничего! Прикосновение железа только неприятное." – "А если откажешься "через кресло"?" – "Карцер. У нас девчонка молодая отказалась, её в карцер. А она там повесилась." – "С концами?" – "Да нет, вынули." – "И чего?" – "Ничего. Откачали." – "И что?" – "Что-что!.. В карцер сразу опять поехала! Досиживать."