Владимир Царицын - Дерево Серафимы

Ева посмотрела на меня очень серьезно и немного задумчиво, и я снова увидел Симу. Она всегда смотрела на меня так, когда хотела сказать что-то важное и, как правило, неожиданное.

– Вы знаете, – вдруг сказала Ева, – ведь я тоже Игнатова.

– Вот как? – я действительно был сильно удивлен и даже растерян, но и обрадован одновременно.

– Папа предлагал, чтобы я носила его фамилию, но мама решила, что я буду Игнатовой, что я должна носить фамилию своего отца. Не папину, а… Ой, я запуталась…

И я не знал, что сказать. И я запутался. Возникла некоторая неловкость, которая к счастью была прервана звонком в дверь. Это уж точно Егор, подумал я и оказался прав.

– Привет, дядь Жень! – Егор был как всегда жизнерадостен. – Я не надолго забежал, у меня сегодня дежурство. Ночное, но начальник отделения просил меня пораньше прийти.

– Здравствуй, Егор. Проходи.

– А твоя прелестная посетительница уже ушла? – спросил он в прихожей, стягивая с ног кроссовки и не видя Евы, которая сидела в гостиной. – А кто она? С работы? Шикарные девушки у вас в фирме работают, я тебе скажу дядя Женя. Жаль, познакомиться не успел, торопился очень. Скажешь, как ее зовут и как мне ее найти?

– Она никуда не ушла, она здесь.

– О-па-на! А я тут ору, как ненормальный. Но вроде ничего предосудительного не сказал, а, дядь Жень?

– Вроде бы ничего. Можешь проходить знакомиться.

– Здравствуй, Егор, – поздоровалась Ева, когда мой молодой друг вошел в гостиную, – приятно встретиться снова.

– Ого! Мое имя столь популярно у тебя на работе, дядя Женя? -

Егор, кажется, был совершенно убежден, что Ева моя сотрудница. Ну да, предположить иное трудно.

– Мы говорили о тебе, – сказал я. – Спасибо, что ты помог моей дочери разыскать меня.

– Кому? – Егор выпучил глаза. – Кому, кому я помог тебя разыскать?

– Моей дочери, – улыбнулся я.

– Твоей дочери? Ты же говорил…

Я пожал плечами:

– Я до сегодняшнего утра и сам не подозревал о ее существовании.

Так получилось…

– Ничего себе! – Егор пожирал Еву глазами. – Санта Барбара!

– Меня зовут Ева, – представилась моя дочь.

– Ева? – Егор посмотрел на меня. – Обалдеть! – Потом он снова уставился на Еву и кончики его губ медленно, но уверенно поползли к ушам. Ева ответила на его гримасу очаровательной улыбкой.

Что-то тинькнуло у меня в сердце, или в душе. Тин-н-ь! тонко и остро. Ревность? Я не знал, что такое ревность. Почему-то я не ревновал отца к тете Соне, никогда не ревновал маму к ее многочисленным кавалерам. Я не ревновал Светку Наконечникову, когда она закрутила с Шуриком и решила к нему уйти. Я не ревновал никого и не к кому. Даже Симу я не ревновал к ее мужу. Ну да, он был калекой, но все-таки. А тут вдруг…

Егор уселся в кресло напротив Евы. Мне не оставалось ничего другого, как расположиться на диване.

– Как дела, Ева? – приступил к допросу Егор. – Почему не давала о себе знать? Чем занимаешься? Работаешь? Учишься?

– Учусь. – Ева решила ответить только на последний вопрос. – В колледже.

– В колледже? И в каком? Кем будешь, когда его закончишь?

– Вообще-то я хочу стать врачом. Так же, как и ты, кстати. Но мне еще долго придется учиться, чтобы стать им. Лет шестнадцать еще…

– Сколько?! – ужаснулся Егор. – А что так долго?

– У нас врачами годам к тридцати семи – тридцати восьми становятся.

– У нас – это где? – не понял Егор. Я пояснил:

– Ева живет в Америке. В соединенных штатах.

– В штатах?

– Да, – ответила Ева. – У нас другая система медицинского образования. После общеобразовательного колледжа нужно четыре года учиться в медицинской школе, потом три года резидентуры…

– Что еще за резедентура? Там на шпионов учат, что ли?

– Почему на шпионов?

– А может ты цэрэушница? – Егор взглянул на меня и подмигнул.

Ева непонимающе посмотрела на него.

– Это Егор так шутит, – вмешался я.

– А-а-а, – протянула Ева, – понятно… После резедентуры специализация. Если решу стать кардиологом – еще семь лет. Если нейрохирургом – восемь. Но я еще не решила, какой выбрать профиль.

Может быть, вообще, стану педиатром.

– Да-а-а, – почесал затылок Егор, – продолговато обучаются у вас врачебному ремеслу.

– Зато наши врачи – лучшие в мире.

– А вот с этим я бы поспорил! – запальчиво произнес Егор и я понял, что сейчас он станет спорить с Евой. Я практически не участвовал в их разговоре, и мне это естественно не нравилось.

– Ну что, познакомились? – спросил я молодых людей тоном, из которого попытался убрать нотки раздражения. – Тогда может, в честь знакомства чаю попьем? Егор, в супермаркет сбегаешь за тортом?