Микаэла Джойя - Силиконовая любовь

Джоанна переписала телефон с чувством облегчения и грусти. Несмотря ни на что, ей хотелось надеяться, что единственное, в чем нуждается Николя, — это ее любовь и помощь психотерапевта не понадобится.

Закончив ужинать, они шли по коридорам больницы и продолжали разговаривать о своих детях. Подойдя к палатам, они сошлись во мнении, что слишком трудно воспитывать детей в неполной семье, когда рядом нет отца ребенка.

Ночью у Натали случился сердечный приступ, и ее перевели в реанимацию. Через день, когда Джоанна спустилась в приемную секретаря, чтобы оплатить счет, сотрудница клиники вручила ей письмо. На небольшом листе еле разборчивым почерком было написано несколько строк:

Моя дочь умерла в ночь после нашей встречи. Я чувствую себя одинокой и отчаявшейся матерью. Но почему-то верю, что наша встреча была не случайной, это знак судьбы. Если я смогу вам чем-то помочь, поддержать, в любое время дня и ночи я в вашем распоряжении. Да хранит вас Господь.

Слабыми шагами Николя вышел из машины «скорой помощи», доставившей его из аэропорта домой. Худой, как скелет, пустые глаза, дрожащие руки. У входа в дом его встретил Амет, обнял со слезами на глазах. Он взял парня под руку и медленно повел к лифту.

Джоанна дала распоряжение поместить сына в бывшей комнате своего отца, расположенной в противоположном крыле, вдали от ее комнаты.

В тот же день позвонила Анна.

Через час после своего звонка она уже была в доме Джоанны. Несмотря на то что прошло всего лишь несколько дней после их последней встречи, Анна изменилась до неузнаваемости. Припухшие и красные от слез глаза свидетельствовали о бессонных ночах, но взгляд был твердым и решительным, не поддающимся отчаянию. Джоанна повела ее в комнату Николя. Тот спал. Анна присела у кровати на колени, взяла обессиленно свисавшую руку Николя в свою, другой рукой погладила его по голове. В полусне молодой человек прижал руку Анны к своей груди и прошептал:

— Мама…

Перевернулся на бок и снова заснул.

Джоанна удалилась с глазами, полными слез.

Через минуту вышла и Анна. Они присели в гостиной.

— Я уже предупредила Розу. Она будет ждать вас завтра в одиннадцать в Пресвитерианском госпитале.

— Спасибо большое, — поблагодарила Джоанна. — Может, тебе станет легче, если мы поговорим о Натали?

— Нет, сейчас надо думать о Николя.

В гостиную вошел Амет с телефонной трубкой в руках, доложил, что на связи Дональд Бэкмейер, который звонит по очень важному вопросу. Джоанна вышла. Анна поднялась из-за стола и прошлась по комнате. Она с любопытством рассматривала повсюду расставленные и развешанные фотографии. Ее поразила одна из них: два парня сидели в лодке с удочками в руках. В одном из них Анна сразу же узнала отца Джоанны, другой тоже ей кого-то напоминал. В эту минуту вошла Джоанна:

— Это мой папа, а рядом с ним — наш общий друг, но я потом тебе все расскажу, а сейчас мне нужно уйти.

После некоторого колебания Джоанна спросила:

— Анна, я хочу попросить тебя об одном одолжении. Завтра у меня очень важная деловая встреча.

Ты не могла бы сопровождать Николя к психотерапевту?

— О дорогая, с большим удовольствием! Мне одиноко и тоскливо оставаться дома одной. Я приеду на своей машине. В 10.30 нормально?

После этих слов Джоанна испытала большое облегчение. Дни, проведенные в бостонской клинике, ее совершенно изнурили, ей хотелось быстрее вернуться к нормальной жизни, что в первую очередь означало — вернуться к работе.

Несмотря на ежедневные и продолжительные сеансы у психотерапевта, цепкие руки шизофрении не выпускали Николя. Он открыто и доверительно общался с врачом, нежно относился к Анне, был послушен Амету, но как только появлялась Джоанна, становился агрессивным или, в лучшем случае, замыкался в себе и не произносил ни слова.

Джоанна была полностью занята работой, но все же старалась обедать и ужинать вместе с Николя. Сидя за столом, он в упор смотрел на нее ненавидящим взглядом и начинал есть только тогда, когда Джоанна, не выдержав этого презрительного взгляда, со слезами на глазах удалялась в свою комнату.

У себя в кабинете психотерапевт вела долгие беседы с Николя, пытаясь восстановить каждый жизненный шаг, приведший его к нервному срыву, и эти попытки имели определенный успех. Но как только Николя переступал порог дома и видел мать, его мозг возвращался в мир демонов. Через Анну психотерапевт посоветовала Джоанне воздержаться от общения с сыном, по крайней мере в ближайшее время. Отчаявшаяся Джоанна отказывалась понимать, что нет возможности хоть немного восстановить утраченную связь с сыном. Между тем отношения между Анной и Николя становились все более душевными.