Сергей Кузнецов - Девяностые - сказка

Подмосковное шоссе, воскресное утро, машин почти нет. Вместо Дэвида Тибета - навязчивые вопросы Зары Александровны: а снова в институт ты не собираешься? а на что живешь? надеюсь, ты не в коммерцию пошел? Отцу бы не понравилось. Нет, Зара Александровна, не в коммерцию. А что это у тебя здесь куриная лапка висит? Это, Зара Александровна, шутка. Ну, для прикола, как говорится.

В самом деле - что еще тут скажешь? Не объяснять же про аби адидж и акуки.

Воскресное утро, весь день впереди. Может, и к лучшему, что приеду так рано, думал Олег. Вечером завалюсь к Горскому, днем заеду к дилеру, травы возьму или даже шишек. Папа всегда говорил: в гости с пустыми руками приходить неприлично.

Остановил машину у самого подъезда, донес до лифта сумки, потыкал пальцев в кнопку. Тишина.

- Опять лифт поломался! - возмутилась Зара Александровна.

- Может, варенье в другой раз завезу? - предложил Олег.

- Да-да, конечно, - поспешил согласиться Станислав Петрович, но Зара Александровна тут же добавила:

- Но ведь сумки ты нам поможешь донести?

Олег кивнул и, взяв самую тяжелую из трех сумок, начал подниматься. Старики остались у подъезда, сторожить вещи. Что бы сказал Кроули, думал Олег, если бы его послали тащить сумку на шестой этаж? Наверное, уничтожил бы обидчика на месте. Да, никудышный из меня кроулианец.

На площадке пятого этажа Олег столкнулся с каким-то парнем. Ничего примечательного: джинсы, кроссовки, обычная куртка… разве что мокрое от пота лицо и прилипшие ко лбу волосы. Олег поднялся на этаж выше и увидел - Зарина дверь не заперта, только прикрыта. На всякий случай позвонил, потом вошел и крикнул, ставя сумку на пол:

- Ау! Мила! Ты дома?

Они толком не были знакомы. Конечно, он видел ее на даче у Зары Александровны, пару раз даже подвозил вместе с родителями на машине, но, пожалуй, ни разу не перекинулся даже парой слов. Ау! крикнул Олег, но вместо ответа услышал не то всхлип, не то тихий вой. Скинул сандалии, пошел по коридору - и на пороге спальни увидел Милу.

Совсем голая, она стояла в дверном проеме и, казалось, не замечала Олега. Светлые волосы всклокочены, на левой груди синяк, ноги в крови.

- Что случилось? - спросил Олег.

Мила продолжала тихо подвывать.

Полгода назад Паша выкурил за вечер недельный запас гашина и впал на несколько дней в полное невменялово. Обхватив колени руками, он сидел на кровати, раскачивался и выл - этот вой был страшней самого дурного бэд-трипа.

Именно этот вой вспомнил сейчас Олег. Он стоял, не зная, что делать - бежать вниз? вызывать врачей? - и вдруг Мила прекратила выть и спросила:

- Он ушел?

- Кто?

- Дингард, - сказала Мила, - принц Дингард.

Горский ясно видит их: неподвижных Милу и Олега, Станислава Петровича, сидящего на сумках у подъезда, Зару Александровну, поднимающуюся по лестнице.

Она устала ждать, сказала: наверное, Мила спит и не открывает, я сама. Подъем давался ей нелегко и, чтобы набраться сил, на каждой площадке она кого-нибудь ругала: Станислава, за то, что от него никогда не дождешься помощи, Олега, за то, что не может открыть дверь, Милу, за то, что проспит всю свою жизнь, как уже проспала два года после школы, пока наконец не поступила в дурацкий Историко-архивный, только чудом превратившийся в модный Гуманитарный университет.

Она толкнула незапертую дверь, про себя обругала Олега (на этот раз - чтобы унять тревогу) вошла в квартиру, едва не споткнулась о сумку, замерла в дверях: голая Мила посреди коридора, сбивчивая речь, а Олег слушает, точно это совершенно нормально - разговаривать в прихожей с малознакомой голой девушкой.

- Ты что, с ума сошла? - крикнула Зара Александровна и сразу подумала: Неужели действительно - сошла с ума? Оттолкнула Олега, сорвала с вешалки плащ, накинула на Милу.

- Зара Александровна… - начал Олег, но она не слушала.

- Быстро в спальню! - крикнула она дочери, но Мила вдруг закричала Нет, я не пойду!, толкнула в грудь, бросилась к двери.

- Ты куда? - только и успела крикнуть Зара Александровна. Олег, на ходу вдевая ноги в сандалии, побежал следом.

Она неслась вниз по дворцовой лестнице, мрамор звенел под каблуками. Безмолвие упало, словно приговор. Они не простили измены. Ничто не могло спасти Имельду. Она, она сама привела в Семитронье чужака, едва не разрушила то, что воздвигалось годами. Он не был Дингардом, теперь она поняла - она нарушила обет, она заслуживает изгнания. Имельда выбежала через раскрытые ворота, побежала к мосту. Стражник заступил дорогу, звал незнакомым именем, Имельда оттолкнула его. За спиной - нарастающий шум погони. Нет, ей не суждено спастись! Рев диких зверей по ту сторону моста… Она обернулась и в последний раз кинула взгляд на башни Семитронья.