Ёсио Марумото - Свободен как птица

– Дай-ка я сам помою, – заявил он и, сняв халат, остался в одних трусах. В таком виде, наверное, он обычно бывает во время дежурства по кухне, когда готовит еду для борцов. Смотреть на Дзиро, ловко очищающего груши, было приятно. Увидев, как красиво сын уложил их на тарелку, я невольно отметил, что ножом он владеет искуснее меня. Дзиро удалил сердцевину плодов, и они были точь-в-точь какие подают в ресторанах.

– Как только соревнования закончатся, сразу пойдем к врачу, – заявил я категорически. – Тебе когда удобнее?

– Нужно дождаться последнего дня состязаний, а потом еще собрать вещи. Понадобится дня три. После этого – в любое время.

– Сначала навестим одного моего близкого друга. Он врач – специалист по крови. Возможно, он не компетентен в твоей болезни, но как человек внушает полное доверие. Поэтому зайдем к нему посоветоваться, к какому врачу лучше обратиться.

– Значит, он не хирург?

– Нет, не хирург. Нужно хорошенько подумать, стоит ли делать операцию. Есть очень известный хирург, которого общество американских ученых-хирургов даже приглашало в США для чтения лекций. 'Его мнение меня тоже интересует. Но я думаю, это можно будет сделать и потом. Во всяком случае, мне кажется, что при твоей болезни было бы неразумным полагаться на суждение лишь одного врача. Только консилиум врачей решит, делать или нет операцию. А то как бы не пришлось раскаиваться. Ведь, если врач сделает неправильное заключение, вся твоя жизнь может пойти кувырком. Ты все еще пьешь лекарство?

– Да.

– Думаю, что лучше прекратить. Ты его полгода уже принимаешь и все не поправляешься. Лучше не злоупотреблять лекарственными препаратами – большая нагрузка па печень. Кроме того, они обычно имеют побочные действия. Есть только одно лекарство, которое можно долго принимать, – это корейский женьшень.

– Вот как? Я тоже заметил, что самочувствие только ухудшается.

– Вот именно. Несомненно, тебе только хуже становится.

– А как твои дела, отец?

– Работаю.

Покончив с грушами, Дзиро высунулся из окна и опять стал смотреть на улицу.

– Папа, хорошо бы в твоей комнате поставить цветы. – Глаза Дзиро сощурились от улыбки. Увидев его улыбающимся и недоумевая, чему это он радуется, я спросил:

– А почему ты сказал об этом?

– Просто так. Вон там виднеется цветочный магазин.

– А-а… Действительно.

Взглянув на Дзиро, я рассмеялся, зараженный его смехом. В голосе моем звучали то ли горько-иронические, то ли самоуничижительные нотки. Это был нарочитый смех – как у ребенка, который потерпел поражение, играя в гляделки.

Дзори – деревянные или соломенные сандалии.

Хаори – накидка, принадлежность выходного женского и мужского костюма.

Ояката – предприниматель от спорта, содержатель так называемых «хэя» – своего рода общежитий, в которых проживали и тренировались борцы сумо.

Тодай – сокращенное название Токийского государственного университета; так же звучит по-японски и слово «маяк».

Синсэнгуми – вооруженные отряды противников революции Рэйдзи (1867), вождями которой были в основном представители самурайских кланов Тоса и Сацума.

Сиба Рётаро – автор популярных исторических романов.

Моти – рисовая лепешка.

Сандзюсандо – один из знаменитых храмов Киото, в котором стоят тысяча деревянных будд.

Кинтон – размятый батат с бобами или каштанами.

Нарутомаки – трубочки из рыбного фарша с приправами.

Ёбидаси – глашатай, возвещающий о выходе па помост борцов во время соревнований по сумо.

Сасими – кушанье из сырой рыбы.

Тофу – соевый творог.