Наташа Королева - Мужской стриптиз

– А что я выболтать могу? – едва шевеля губами, отвечал «первый жених».

Вечер хрустел битым стеклом, полыхал фейерверком.

– Мэр приехал, будет поздравлять!

– Девочки, мальчики, все отлично поработали!

Не успели потечь слюнки от артишоков, маслин и устриц, как:

– Серега! Сергей, проснись! Тебя твоя красавица ищет!

– Что? Кто? – Кушко застыл с набитым ртом, пропихнул в себя пищу, как удав.

Линда ящеркой скользила между бескрайних крахмальных рек, между виноградных гроздей и батарей бутылок.

– Серж? Сержио? Как лучше? Я хочу пригласить тебя на ужин.

– Меня?! Куда? – Он оглянулся беспомощно. – Вот? Вот ду ю сей?

Линда слегка поморщилась, но внятно повторила свое заявление. Сомнения рассеялись – девушка стоимостью в тридцать миллионов баксов приглашала его… да неважно, куда!

– Да, да, о, мой бог, отчего ты протестуешь? – мега-звезда смыла девяносто процентов грима, стала похожа на обычную милую одноклассницу.

С шутливой угрозой схватила его за руку, поволокла в сторону вип-трибуны. На ходу раскланивалась с владельцами именных бейджиков, бриллиантовых запонок, рубиновых колье. Сергей послушно вторил улыбкам, вери найс, вери глэд ту си, фэнкс, файн, оу, вери мени фэнкс. Подхватывал призму с вишенкой, все смелее держал «невесту» за талию, а она не сопротивлялась, задорно хохотала, жестикулировала перед носом у наследников империи Диор, и волей-неволей бывший лейтенант расслабил ворот, начал улыбаться вместе со всеми и почти не удивился, когда Линда повторила свое приглашение.

– Ужин? Так вот же еда…

У выхода натолкнулся сразу на два взгляда, похожих на два тупых копья. Буйвол, ее личный охранник, просверлил, повел в сторону кадыком, вздыхая о своей тяжкой участи среди русских медведей и балалаек. Но что он мог поделать, если сандаловое нутро лимузина уже проглотило захмелевшую парочку?

И второе копье – чуть насмешливый, недобрый взгляд хозяйки. Нельзя. Нехорошо. Скандал. Нарываешься. Не положено. Завтра в газетах. Вернись. Пожалеешь.

Все разом в этом уколе.

Но Сергей уже развалился в светлом кожаном чреве. Как там сказал фотограф Черный? «Надо вынырнуть!» Надо вынырнуть. Надо себе позволить. Я все смогу! Этот мир – мой!

– Так тебе понравился мужской стриптиз? – Марк трогал усы, нервной рысью чертил восьмерки на паласах.

– Да, а что тут такого? Тебя нет неделями. Я получила три дня отдыха – и должна пялиться на стены?

– Это неприличное зрелище. Низкопробное.

– Что бы я ни затеяла, в твоих глазах все непристойно! Правы девчонки. Не зря говорят, что ты меня держишь, как птицу под платком. Тепло, сытно, и ни фига не представляю, как мир выглядит!

Он приостановил бег, пошевелил в воздухе пальцами, точно нащупывал фальшивую струну, но вслух… вслух сказал совсем не то, что она ждала.

– Ты могла хотя бы предупредить, что надолго уехала. Это ведь Америка. Ты здесь чужая и не слишком хорошо владеешь языком…

– Ты вдруг решил позаботиться обо мне?

– Я о тебе всегда забочусь. Настя, ты намерена поругаться?

– Ты можешь не бегать вокруг меня? У меня шея болит за тобой следить!

Он приземлился в кресло, погладил китайскую вазу, снова накрутил ус. На сей раз Настя его мысли почти угадала и очень удивилась. Она давно научилась угадывать момент, когда родной человек превращался в продюсера. В красивой мужниной голове уже не осталось рассуждений о семейных ценностях и аморальном поведении супруги, он срочно составлял уравнение.

Уравнение будущих денег.

– Мне сказали, ты дважды ездила с подружками в Вегас? Вы там тоже ходили на шоу?

– Ходила. А тебе про меня все докладывают?

– И на «Ласку ниже пояса» ходила?

– А мне запрещено?

– Настя, пожалуйста… – Он поморщился, пытаясь загасить ссору, которую сам же и разжег. – Давай не будем на повышенных тонах, о'кей? Тем более через месяц прилетит моя мама. Нам вовсе незачем ее травмировать нашими мелкими размолвками… Я хотел тебя кое о чем попросить…

И снова – уравнения в глазах.

Она хотела спросить: «О чем ты думаешь, милый? Как ты можешь складывать доллары, когда у нас не все в порядке? Нет, черт побери, у нас кое-что вовсе не в порядке, а ты складываешь и умножаешь, вот чем ты занят! О чем ты думаешь? Ты думаешь, что я такая же глупая, как пять лет назад? Ты думаешь, мне неизвестно, что когда ты якобы заседал в Монреале, тебя видели в Москве? Ты думаешь, мне не доложили о девках, с которыми ты встречал наших нефтяников, чтоб им лопнуть! Ты думаешь, милый, что я бесконечно буду летать во мраке, без страховки, с завязанными глазами?…»