Джеймс Данливи - Волшебная сказка Нью-Йорка

Пришлось применить зацеп и приложить его об пол. Он чуть весь дом не перебудил своими пакистанскими воплями. Потом мы оба стояли и кланялись двум загулявшим жильцам. Вернувшимся домой на нетвердых ногах. Собственно, как и я, посетивший в Гринвич-виллидж пять баров. И выпивший в каждом по два пива. Выслушал кучу придурков, относительно которых меня предостерегал доктор Педро. Безнадежных в смысле того, чтобы стать знаменитостями. Потом поплелся пешком через город по Пятой и завернул в закусочную. И еле унес ноги. Которыми теперь делаю шаг через бурую тьму в направлении голоса Фанни.

— Это ты. Сколько времени.

— Два.

— Где ты был.

— Сидел в баре.

— У тебя все еще каша во рту. Там, наверное, решили, что ты с приветом. Брось мне сигареты. Никого отодрать не пытался.

— Нет.

— А мне только что приснилось будто ты именно этим и занят. И какая-то курва перекидывает ногу через твой дрын, а он у тебя чуть не в фут шириной. Хоть на скачках в Хайалиа с ним выступай. Ну ладно, хорошо хоть вернулся. Господи, какая и жара. Сукин сын Келли сегодня с полудня до самого вечера ковырялся в системе кондиционирования. Наконец, сказал, что напрасно он взялся за такое безнравственное дело. Дескать, если бог послал нам жару, надо жариться. А после явился этот болван араб или кто он там, который мне глазки все время строит, и совсем ее доломал. Теперь весь дом требует, чтобы я ее починила, как будто я виновата. Ложись. Ты голодный.

— Нет.

— Слушай, я что у тебя хотела спросить. Ты жену свою любил. Мне иногда кажется, что ты холодный, как рыба. Просто свалил ее в могилу и все. Что ты вообще никому не сочувствуешь.

— Сочувствую.

— Ну, ложись.

Каменно-неподвижный лежу рядом с Фанни Соурпюсс. Дожидаясь, когда она заснет. Чтобы как следует поразмыслить. Потому что я все же добрался сегодня до закусочной на Шестой авеню. Чтобы вкусить счастья по рецепту доктора Педро. После прогулки. Следом туда вошла и уселась напротив меня высокая светловолосая женщина. В свободном зеленом платье с еще более зелеными пуговками впереди. Ела жаренную картошку, поливая ее кетчупом. Ковыряя в тарелке вилкой, оттопыривала мизинец. Улыбнулась, когда я подтолкнул в ее сторону сахар для кофе. Сказала, какая жаркая ночь. Я сказал, да. И увидел, как она спрятала ладони под стол, и принялась там дергать взад-вперед заевшее обручальное кольцо. Прежде чем заговорить со мной, некоторое время покусывала губы.

— Вы здесь часто бываете.

— Да нет, это мне мой доктор велел.

— Ваш доктор.

— Да, он сказал, что тут подходящее место, если хочешь понаблюдать за людьми.

— Ну, здесь, конечно, можно увидеть людей, вот только каких.

Взбитые на макушке волосы, слегка припухлые щеки, немного отвислая нижняя губа. Зубы выглядят новее всего остального. Сказала, что одинока, живет в нескольких домах отсюда. Задавая вопрос, высоко задирает одну бровь.

— Простите мое любопытство, а чем вы занимаетесь.

Каждый раз, как она наклоняется. Вижу темно-влажный ручеек между ее грудей. Ненадолго заимствую титул мистера Убю, полагая, что в такое позднее время он ему не особенно нужен.

— Возглавляю рекламный отдел в одной промышленной корпорации.

— Неужели.

— Представьте. Вообще-то я сейчас рассматриваю кое-какие предложения. В моем возрасте занимать пост главы отдела совсем неплохо, но мне не хочется, чтобы это состояние стало хроническим.

— Ха-ха, да, конечно, я вас понимаю. Вы могли бы сниматься для журнальных обложек или стать актером, или кем-то еще в этом роде.

— Во всяком случае, я сейчас серьезно обдумываю другие предложения и возможности.

— Вы как-то странно говорите.

— Это оттого, что я повредил челюсть, играя в поло.

— Подумать только, так вы в поло играете, это такая игра, где скачут на лошадях, верно.

— Играю там у себя, в Вирджинии. По уикэндам.

— Хорошая игра. Только дорогая.

— Да, определенных затрат требует. Как и все самое лучшее в жизни. А чем занимаетесь вы.

— Я, пожалуй, из тех людей, которые идут, никуда не сворачивая, по проторенной дорожке. Если вам захочется пошутить, назовите это карьерой. Я секретарша с юридическим уклоном. Всю жизнь прожила с матерью, она умерла в прошлом году. Просто плыву по течению. Вам нравится ватрушка.

— Да, замечательно вкусная.

— Я, пожалуй, тоже возьму парочку. У вас такой выговор, будто вы англичанин.

— Некоторым из нас, живущих в той части Вирджинии, где расположены лучшие поместья, присущ подобный выговор.