Дмитрий Бавильский - Сделано в ССССР Роман с китайцем

Светочкину маму, старую якутку Зою тем, что у Светочки всё нормально. А Светочка села на тяжёлые наркотики, сторчалась. Потом по рукам пошла. Пыталась к Гагарину вернуться, но тот, пару лет спустя, уже выздоровел.

Точнее, окаменел. Словно, надломилось внутри что-то. Зарёкся слабость проявлять. Испугался продолжений. Так и существовал один, выбирая из двух зол меньшее… именно в таком состоянии мы его и находим в Храме Всех Святых после утомительного дежурства.

Мамонтова здоровается и спрашивает про "как дела". А, ну до этого она ещё задаёт традиционный для мобильной связи вопрос – "ты можешь говорить", который Гагарин не замечает: он может говорить всегда.

Потому что если занят, то телефон отключается за ненадобностью.

Рассказать ей про раненного олигарха?

– Да вроде всё нормально, вот с работы иду, с дежурства, есть хочу сильно… – В речи Гагарина избыток придаточных, так как он боится обидеть Мамонтову немногословностью. Чтобы не подумала, что ему говорить не хочется или, скорее всего, что в жизни его ничего существенного не происходит.

– Понятно, – говорит Мамонтова, потому что всё действительно более чем очевидно: идёт человек после работы, усталый, голодный, даже как-то неловко беспокоить. Поэтому Мамонтова берёт гордую паузу.

А Гагарин, человек тактичный, вынужден эту паузу заполнить, ведь молчать по телефону глупо. Тем более по мобильному, придуманному, вообще-то, для разговоров. (7)

– Наверное, нужно зайти в гастроном и пельменей купить, – говорит он.

На самом деле, ему дико неловко произносить эту фразу: покупка пельменей для него, перфекциониста, выглядит поражением в битве с повседневностью, как компромат на холостяцкий образ жизни, неуют и т.д и т.п.

Но Мамонтова конфуза не замечает: у каждого свои мерки ловкости-неловкости, вполне возможно, что покупные пельмени для

Мамонтовой – любимое лакомство (или экзотика) или она вообще считает себя не правой вмешиваться и обсуждать чужой рацион, так как еда – дело интимное и сугубо камерное. Всё-таки в рот продукты берёшь, проглатываешь, они там потом в тебе неизвестно как растворяются, бр-р-р.

Короче, тему пельменей Мамонтова поддержать отказывается, задаёт встречный вопрос:

– Ну, как мой подарок-то? Начал уже блокнотом пользоваться? – Обычно у посторонних людей не принято про подарки расспрашивать. Видимо,

Мамонтова хочет по-свойски показать, что они же всё-таки не чужие люди, из одного класса, и вообще…

Совершенно непонятно, зачем звонит.

(7) На самом деле, мобильные телефоны придуманы не для разговоров, а для того, чтобы время продавать. Твоё, между прочим, личное время. Не чьё-то там чужое, а сугубо твоё, экзистенциальное.

Гениальное изобретение, да? – кто-то ведь додумался, что можно не только минуты, но даже твои собственные секунды заставлять оплачивать. Вот мы и платим, платим, с радостью превеликой.

В мобильном телефоне зашито сразу несколько парадоксов. Во-первых, вот это самое личное время, которое вдруг становится предметом купли-продажи. Во-вторых, сотовые телефоны взяли и разрушили стереотип статичности телефонной беседы. Раньше собеседники вообще были привязаны к шнуру, потом появились аппараты, позволяющие ходить с телефонной трубкой по квартире, сидеть на горшке и разговаривать, выглядывая на балкон, курить на лестничной клетке, не прерывая каких-то там обсуждений. Но чтобы вот так запросто идти по улице и говорить о всевозможных пустяках…

В-третьих… Неправда, что наличие сотового телефона напрягает – оно расслабляет, делает человека особенно уязвимым и зависимым – от связи, от других людей. Мгновенно появляются тысячи поводов позвонить близким и знакомым, заинтересовать, заинтриговать или же просто лишний раз подтвердить факт собственного существования…

Так сотовая связь провоцирует ситуации и поступки, которых бы никогда не случилось, не будь у нас такого мощного выхода вовне, так сотовые телефоны вмешиваются в судьбы людские, меняя их направление самым что ни на есть радикальным образом.

Впрочем, последнее – не про Олега Евгеньевича Гагарина. Ведь жизнь его настолько спокойна и бессобытийна, практически бессобытийна, что её не в состоянии изменить даже сотовая связь.

_

_

– Ну, да, да, начал… Конечно.

Гагарин не врёт (хотя в голосе его можно заметить лукавость): в подарке действительно появилась первая, как он сам её мысленно называет, "титульная" запись. Выводил старательно тёмно-синими чернилами, однажды вечером внезапно почувствовав в глазах острую резь вдохновения.