Автор неизвестен - Юность компьютерщика

Видя, что назревает драка и племянницу обижают, Леонид сорвался с места. Разгневанный клич прогремел над всем залом:

— Выходите! Вон отсюда! Почему портите всем настроение!? Витя! Почему их не усмиришь!?

За все годы совместной работы Димка никогда не видел шефа столь возмущенным и повысившим голос. Чего бы ни случалось: опоздания на работу сотрудников, поголовная отправка всей бригады на месяц в колхоз, пропажи запчастей, спирта и чужих колод перфокарт, несанкционированные попойки в рабочее время, сложные отказы компьютеров, ликвидируемые аж всю неделю; он всегда был ровным и спокойным. И рассудительно, по деловому помогал разрешать проблемы.

Юная малявка упорно раздувала скандал. Для нормальных это бы не вязалось ни с обстоятельствами, ни со здравым смыслом.

Но ей, сотворяя ругань, означало возвысить себя; оказаться в фаворе и в центре внимания себе подобных.

Тут уж и Кириллычу стало стыдно за подчиненных. Он приблизившись к ним, попытался их успокоить. Предлагая пересесть ближе к Витальке, говоря: "он один и вам бы не мешало его взбодрить."

Девчонки, однако не пытаясь дерзить непосредственному начальнику, тем не менее глядели на обоих волчьими глазами. Аля, без конца вдохновлявшая малявку на распри, прошипела Леониду:

— Боров старый, зенки тебе пора высверлить.

Оскорбленный Димкин шеф уж и ринулся выкидать неуёмных скандалисток за дверь. Но между ним и ними, мгновенно, как молния, возник "ублюдочный". До того втихаря чокаясь с плотником, распробуя с ним на пару добытые экзотические пойла, заслонил собой скандалисток от рассерженного начальства.

Извиваясь и едва не падая на колени, он всеми фибрами повел заступничество "за нежных и ранимых красавиц". Чисто в своем духе, нервно дергаясь и божась, доказывал, что "девушки ведут себя прилежно и справедливо, а вы их оплевали и не постарались правильно понять".

Сия фраза окончательно разозлила Леонида. Он твердо, но со спокойствием, заявил:

— Действительно, нам не трудно, а слишком трудно понять этих подружек. Равно как и тебя, Гарик. И вряд ли кто сможет вас правильно понимать в дальнейшем. Поэтому предлагаю: возьмите отдельный столик и устройтесь за ним, чтоб другим не отравлять отдых.

Скандальную парочку едва сызнова не накрыл психоз; "ублюдочного" тоже резко дернуло. Он не успел осмыслить, на кого кидаться, как Кириллыч резко их "осадил", дав им некий знак намека. Обе мегеры стихли и сами отодвинулись подалее, прекратив творить поддевки.

Диана нежно протирала салфеткой покорябанную ладонь Димки.

Достала из своей сумочки одеколон промыть раны.

— Не переживай, Дима. — успокаивала она. — Они нам завидуют.

Знаешь почему? Потому что с детства не приучены правильно дружить со своими сверстниками.

Очевидцами стычки, едва-едва не переросшей в побоище, невольно стали все. И Алла Андреевна, солидарно выразив возмущение, предложила "всем жить в дружбе и согласии". Провозгласив по этому поводу тост "за мир во всем мире".

Кириллыч вместе с Леонидом покинули зал на время. Решив перекурить для успокоения: обстановка вроде бы нормализовывалась. Хотя, как хозяин зала, он был единственный, кто мог бы курить на месте и позволить то же Леониду. Но ведущая вечера, сама некурящая, изначально наложила категорический запрет на сигареты при всех.

Димка снова стал ее уговаривать покинуть мероприятие: травля обоих возобновилась бы неизбежно.

— Ну зачем уходить? — все не могла понять Диана. — Зачем нам расстраиваться из-за каких-то дурочек? Дима, ты их разве боишься? Ты же такой смелый и решительный, так уверенно постоял за меня.

— Диана, ну все же давай уйдем. Я хорошо знаю этих подлюшек, они опять прицепятся и не отстанут.

— Ну Дима, не обращай на них внимания, — наивно повторяла она. — Видишь, как их поругали, так они сразу успокоились.

Виталий, успев установить бобину с итальянской эстрадой, врубил песню "Felichita". В такт аккордам цветомузыка обворожила собравшихся небывало восхитительными переливами красок.

Женщины опять охнули от восторга, и в тот же миг Гарик буквально перепрыгнул на опустевший стул Леонида. Поменяв тарелки местами шустрым взмахом наперсточника, нагнулся к Диане и вкрадчиво стал нашептывать:

— Дорогая. Я клянусь, ты обладаешь очень большим и редким даром. Tы его жертвуешь исключительно своему другу. А весь наш достойный коллектив требует, чтоб он стал всеобщим достоянием.

Я знаю — Димыч без пяти минут гений. Но гению свойственно бывать сачком, филонтером и большим крохобором. Извини. Я обидел