Дима Федоров - Отдыхай с Гусом Хиддинком - четыре анекдотичные футболяшки

Наконец сама жизнь поставила суровый барьер! Обстоятельства сработали в пользу стремящихся к духовным ценностям молодых людей.

За день до матча MAGIC в присутствии нескольких десятков телекамер кропили святой водой. Патриарх не приехал. Сохатый разозлился. И ругался страшно. Но не в лицо архимандриту. Волконский терпеливо убеждал, что настоятель лавры – это тоже круто.

– По влиянию он второй человек в церкви, – свидетельствовал маленький дьякон с увесистым кадилом, похожим на пращу. – Они друзья детства с Его Святейшеством.

– Вот и приехали бы вдвоем – детство вспомнили, то-се, пятое-десятое, – бурчал Сохатый. – Коньяк, водка, вискарик-бухарик – есть ведь подо что вспомнить. Тут в пяти минутах езды отсюда у нас офис, рядом ресторан – прошу пожаловать…

– Отлично, – трогательно развеселился дьякон, – вот и трапеза после освящения.

Но посидеть отлично в полном смысле этого слова не получилось – Сохаев остался при своем ворчливом настроении, и доброжелательность монахов не могла его смягчить. Разве что совсем чуть-чуть.

– Давайте выпьем за то, чтобы русские гении завтра победили. – Волк поднял бокал вина.

– Да, чтобы все благое, что задумано, воплотилось в честной и красивой игре, – поддержал тем же напитком архимандрит.

А Сохатый молча залил в себя рюмку Hennessy и из принципа не закусил. Переварил быстренько и как только почувствовал движение хмеля по своему организму, подключился к беседе:

– А много ли, святой отец, сейчас церквей строится? Или в основном старые открываете?

– Старые уже все давно восстановлены, а новых, и правда, много строится в нашем регионе. Люди жертвуют деньги охотно и добровольно. Никто их не неволит. Вокруг Москвы строительство идет – вот, например, в Королеве…

– Церкви строят – это хорошо, – перебил Сохатый и накатил без тоста. – Церкви строят – значит, вокруг много воруют.

Архимандрит обиделся, но виду не подал, а маленький дьякон решил заступиться за святыни:

– Что за странные выводы вы делаете.

– Все просто, – оживился Сохатый. – Построить церковь немалых денег стоит, поди. Пожертвовать на такое может только богатый. А богатые у нас особой честностью, знаете ли, не отличаются. Но если, допустим, у честного человека вдруг шальным образом – ну, скажем, с Божьей помощью – скопился большой капитал, то ведь честный человек прежде всего помогает бедным вокруг себя… Ребятишкам там разным из детских домов, пенсионерам, одиноким, деньги на операции дает, то-се, пятое-десятое. У него на строительство церкви денег и не останется. А тот, кто своровал и вину свою чувствует, тот не станет оборванцев всяких баловать. Они ему до вольтовой дуги! И чтобы беды с ним никакой не случилось, он прямой «откат» Богу сделает – без посредников. Сразу на церковь. Так что в моих словах ничего для вас обидного нет. Просто логика. Же-лез-на-я!

Маленький дьякон несколько раз порывался встать из-за стола, но тактичный Волконский его вкрадчиво удерживал. Архимандрит, напротив, с аппетитом закусывал и не делал ни малейших попыток остановить Сохаева. Вот тот и высказался, наглец.

– Каждому жертвующему в душу не заглянешь, – спокойно взял слово архимандрит, расхвалив предварительно куриные пупки с пюре. – Для меня важнее всего, что нет никакого насилия над совестью людей и деньги они дают от чистого сердца.

– Дают-то они, может, от чистого сердца, но изначально оно у них не больно чистое. – Точность формулировок не была сильной стороной личности Сохатого.

– Проясните, пожалуйста, свою мысль. – Правдолюбивый дьякон решил поставить его на место.

– Да легко! Дают эти жулики, и правда, святой отец, искренне, потому что искренне боятся наказания от Бога за свое воровство. Раз – и сосулька с крыши по голове! Тр-р-рах – и киллер у подъезда. Бумс – и лобовой удар на скорости сто пятьдесят километров в час. А раньше времени на Страшный суд им не хочется. Дают они искренне, от души, но душонка у них, поверьте мне, никакая – даже, прямо скажем, дерьмовая. Надеюсь, толково объяснил? Вы меня поняли? Я же не на вас нападаю, а на них.

– Если вы, чадо, всех, кто жертвует на строительство храмов, жуликами считаете, – примирительно заговорил архимандрит, – то взяли бы, раз так все плохо, и сами построили церковь. Себя же вы наверняка считаете порядочным человеком?

– Нет, увы, не считаю. Я такой же, как все. – Сохатый чокнулся с растерявшимися монахами. – Но! – Сохатый заговорщицки пригнулся к столу. – Именно поэтому мы с вами встретимся как-нибудь после матча. Обсудим то-се, пятое-десятое. И без патриарха! Зачем нам патриарх? Мы и без него можем с небесной прокуратурой все уладить.