Кирилл Чистяков - Фаза Урана

За черешней ухаживал однорукий ветеран. Когда наступал май и черешня плодоносила, мы, мальчишки, забирались на нее и пожирали спелые ягоды. Старик выходил на балкон и молча смотрел на нас. Потом поднимал единственную руку к небу и кричал с укором: «Эх, Барбаросса!». Это загадочное слово действовало на нас, как на тараканов электричество. В панике мы убегали. Где-то вверху скрипел старый ангел – трофейный флюгер. Говорят, его привезли из Дрездена. Ангел-флюгер.

Я прошел еще совсем немного, и моя дорога закончилась.

Кафе называлось «Лоцман» несмотря на то, что до ближайшего моря было сто пятьдесят километров. «Лоцман» занимал небольшое помещение бывшей трехкомнатной квартиры в жилом доме на набережной. Это заведение ничем не отличалось от множества других, ему подобных, в избытке разбросанных по всему городу. Стандартная брусчатка перед крыльцом, белый пластик фасада, грязная вывеска, урна в виде пингвина. Я зашел внутрь, и подождал, пока глаза привыкнут к тусклому свету.

В интерьере «Лоцмана» никогда ничего не менялось. Ниши между окнами украшали гравюры фрегатов, в углу пылился неизвестно откуда взявшийся якорь, на одной из стен дурно выполненная фреска живописала заход солнца над Аю-Дагом, Словом, настоящее кораблекрушение.

– Привет, – поздоровалась со мной барменша. Ее дородное тело с трудом упаковывалось в форменную матроску.

– Привет, Оксана.

– А я думала, ты – в Ялте.

– Скажу тебе по секрету, я и сейчас в Ялте.

– От кого скрываешься? Опять от бабы какой-то сбежал?

– Почему опять? Почему от бабы? – возразил я, – Ты ведь знаешь, Оксана, мое сердце безраздельно принадлежит только тебе.

– Ох, и врун же ты, – всплеснула руками барменша. – Лелик, слышал, ко мне пристают.

Из подсобки вышел Лелик – щуплый официант, гораздо младше барменши. На нем тоже была матроска.

– Дура, радовалась бы.

– Лелик, я не поняла. Ты муж мне или не муж?

– Муж, – обреченно подтвердил Лелик, покладистый, как и все скрытые гомосексуалисты.

– А где муки ревности? Вызови его на дуэль.

– Не надо дуэли, – засмеялся я, – Я шпагу дома забыл.

– Эх, нет нынче мужиков, – вздохнула Оксана.

– И не говори, – охотно согласился Лелик и спросил меня: – Что будешь?

– Пиво.

– Разливного не! 1. Бутылки в холодильнике.

Я подошел к холодильнику и выбрал пиво. Мокрая этикетка уверяла, что если мне повезет, я смогу выиграть футболку, мотороллер или главный приз – виллу в Крыму, под Ялтой. Спробуй ще.

– Подсаживайся, – окликнул меня голос.

У окна сидел инвалид Володя. Его ноги свешивались с кресла-каталки, как две сардельки. На оконной шторе рядом с ним катились морские волны, плыл парус, парила чайка. Потом опять волны, парус, чайка – и так на три погонных метра.

– Здравствуй Володя, – я уселся на стул.

– Привет. Может, партийку в нарды сыграем?

– Можно. Пиво будешь?

– Угу.

– Водки взять?

– А то.

– Лелик! Нарисуй нам, пожалуйста, еще два пива, два по сто и нарды принеси.

– Щас, вот только за гуашью сбегаю, – пробурчал официант.

Через минуту Оксана принесла нам нарды. На игральной доске был выжжен портрет восточной принцессы. Шашки заменяли камни. Один игровой кубик был черный, а другой зеленый – совсем, как глаза у дьявола.

– У меня три, бросай, – сказал Володя.

– Шесть.

– Ходи.

Когда половина камней покинула дом, я спросил:

– Володя, а тебе сны страшные снятся?

– Ну, бывает иногда. А чего спрашиваешь?

– Так, интересуюсь. Бывает же такое, что снится одно и то же, и ты в это каждый раз веришь?

– Бывает, конечно… Нет, так нельзя ходить, переходи… Вот мне постоянно снится, что меня опять в армию забирают. Приходят ко мне, значит, старлей и капитан из военкомата и говорят: собирайся. Я им, мол, так и так, товарищ капитан, отслужил уже. Как положено – два года. Тайгу кирзой топтал. Ракетные войска. А они – ни хрена. Я им – посмотрите, я после аварии, ног нет. А они, сволочи, – все равно собирайся – там тебе на время службы новые ноги дадут. Раз в месяц по любому кино такое снится.

– Страшно?

– Есть немного. Что я там, в армии забыл? Там, где я служил, только комары да морошка, ну и ракеты еще. Жрать нечего было, кормили тушенкой, что с Великой Отечественной осталась. Ходи.

– Походил уже. Что теперь?

– Да ничего. Выиграл ты.

– Как выиграл?

– С марсом выиграл. Везет тебе сегодня…

Мне действительно везло. Я выиграл у Володи три партии подряд, и мы еще пару раз заказывали водку. Потом, когда надоело играть на интерес, Володя мне на час проиграл свою коляску.