Вэй Хой - Крошка из Шанхая

Конец того лета запомнится мне навсегда. Марк, как мог, старался растянуть те несколько дней, что оставались до его отъезда из Шанхая, но они все-таки закончились.

В последний вечер мы отправились на фуршет во вращающийся ресторан отеля «Башня Цзиньцзян». Марк выбрал именно это заведение, расположенное на огромной высоте, чтобы на прощание взглянуть на панораму города: на залитые огнями улицы, небоскрёбы, спешащую ночную толпу горожан, еще раз ощутить его загадочную, волнующую и удивительно тонкую атмосферу. В 9.35 ему предстояло сесть в самолет и улететь домой, в Берлин.

Мы оба совсем не хотели есть и очень устали.

Марк загорел и стал похож на мулата – он только что вернулся из Тибета, где переболел какой-то страшной лихорадкой и чуть не умер. Сказал, что привез мне кучу подарков, но не захватил их с собой.

– Я заеду к тебе после ужина и заберу их, – сказала я.

Мы оба знали, что после ресторана вернемся в его квартиру и займемся любовью в последний раз.

– Мы не виделись две недели, – произнес он с заботливой нежностью, и ты очень осунулась.

– Правда? – я коснулась лица. – Я действительно так сильно похудела?

Я посмотрела в окно: ресторан успел сделать полный круг, и сейчас мы снова оказались напротив отеля «Сад», мне была хорошо видна его плоская, чуть покатая крыша, похожая на НЛО.

– Тиан-Тиан опять взялся за наркотики. Он неудержим в своем стремлении уйти как можно скорее, – объяснила я тихо. Потом пристально посмотрела в голубые глаза цвета дунайской воды и добавила: – Думаешь, Бог наказывает меня за то зло, что я совершила?

– Ты не делала ровным счетом ничего плохого, – в голосе Марка не было и тени сомнения.

– Наверное, мне вообще не следовало встречать тебя. И уж, конечно, я не должна была ложиться с тобой в постель, – горько усмехнулась я. – Даже чтобы встретиться с тобой сегодня вечером, я вынуждена была солгать ему. Возможно, он догадывается, с кем я сейчас. Но я никогда не отважусь сказать ему об этом прямо. Стыдно и жестоко добивать его.

Я замолчала.

– Мы с тобой так близки, это какое-то помешательство!

– Ладно, не будем больше об этом говорить. Допивай!

Мы опустошили бокалы. Алкоголь – прекрасная штука, он согревает изнутри и разгоняет ленивую кровь по жилам. Неизменно верный друг.

Все на фуршете соответствовало моменту: свежие цветы, прелестные женщины, серебряные столовые приборы и изысканное угощение. Оркестр заиграл главную музыкальную тему из «Титаника», ту самую, что звучит перед погружением корабля в морскую пучину. А мы были на корабле, который вращался в воздухе, но не тонул, потому что он непотопляем, как жизнерадостный ночной Шанхай.

Машина стремительно неслась по ночным улицам вдоль рядов зонтичных деревьев, очаровательных и элегантных кафе и ресторанов, роскошных зданий, при одном взгляде на которые от восхищения захватывало дух. По пути мы целовались. Марк вел машину, как сумасшедший. Мы изнемогали от плотского желания, и наши поцелуи были похожи на танец на острие ножа.

На перекрестке улиц Уюань и Юнфу нас остановила полицейская машина.

– Вы на улице с односторонним движением. В этом направлении ехать запрещено. Ясно? – ворчливо произнес один из полицейских. Потом он почувствовал запах спиртного: – Да вы к тому же еще и выпили!

Мы с Марком притворились, что не говорим и не понимаем по-китайски. Нас ослепил свет полицейского фонарика, и тут меня внезапно окликнули:

– Коко, это ты?

Я высунула голову из окна машины, напрягла память и наконец-то вспомнила бывшего дружка Мадонны красавца полицейского по имени Ма Цзяньцзюнь. Я послала ему воздушный поцелуй и поздоровалась, по-прежнему по-английски. Краешком глаза я видела, как он и второй полицейский шепчутся о чем-то с другой стороны машины. До меня долетали обрывки фраз:

– Да брось ты. Эти двое только что приехали из-за границы. Они еще не знают наших правил. А девушка – очень хорошая знакомая моей старой подружки…

Второй полицейский ответил что-то неразборчивое. В итоге Марку пришлось заплатить сто юаней.

– Это все, что я могу для вас сделать, – прошептал мне на ухо Ма Цзяньцзюнь. – Вы и так отделались за полцены.

Когда мы снова выехали на дорогу, то внезапно расхохотались. Но потом я сказала:

– Ничего нет смешного! Давай лучше поедем к тебе.